К переодеваньям и всяким фокусам, часто совершенно излишним, прибегают искатели и любители приключений, вроде
Золотой Ручки, которая, для того чтобы бежать, переодевалась в солдатское платье.
— Вот видите, в чем дело. Мы сказывали, что вы мастерски разбираете трудные почерки, пишете правильно и четко. Одолжите мне на время вашу
золотую ручку и вашу смышленую головку.
На другой день кружок, собравшийся в доме Сурминых, сидел за вечерним чаем. Распахнулась дверь, и влетела молодая девушка, довольно интересной, шикарной наружности, в бархатном малиновом кепи, в перчатках с широкими раструбами, по образцу кучерских. За поясом блестел маленький кинжал с
золотою ручкой. При входе в комнату, она разразилась хохотом, так что все тут бывшие вздрогнули.
Таким образом рукопись, исправленная, четко и грамматически написанная, щегольски переплетенная
золотой ручкой, была вручена законному владельцу ее.
Неточные совпадения
Добчинский. Марья Антоновна! (Подходит к
ручке.)Честь имею поздравить. Вы будете в большом, большом счастии, в
золотом платье ходить и деликатные разные супы кушать; очень забавно будете проводить время.
Безбородый, высокий, молодой, весь в белом, — только пояс
золотой, — и
ручку мне протягивает.
Г-н Беневоленский был человек толстоватый, среднего роста, мягкий на вид, с коротенькими ножками и пухленькими
ручками; носил он просторный и чрезвычайно опрятный фрак, высокий и широкий галстух, белое, как снег, белье,
золотую цепочку на шелковом жилете, перстень с камнем на указательном пальце и белокурый парик; говорил убедительно и кротко, выступал без шума, приятно улыбался, приятно поводил глазами, приятно погружал подбородок в галстух: вообще приятный был человек.
Лучи закатывавшегося солнца лениво бродили по паркетному полу рассеянной
золотой пылью, которая ярко вспыхивала на бронзовых бра, на
ручках дверей и тонких
золотых багетах.
Тут я расхохотался до того, что, боясь свалиться с ног, повис на
ручке двери, дверь отворилась, я угодил головой в стекло и вышиб его. Приказчик топал на меня ногами, хозяин стучал по голове моей тяжелым
золотым перстнем, Саша пытался трепать мои уши, а вечером, когда мы шли домой, строго внушал мне: