Изо всех труб высоко над домами стоят, неподвижно устремясь в
зеленое небо и там слегка курчавясь, белые прямые столбы дыма.
А бесконечная, упорная, неодолимая зима все длилась и длилась. Держались жестокие морозы, сверкали ледяные капли на голых деревьях, носились по полям крутящиеся снежные вьюны, по ночам громко ухали, оседая, сугробы, красные кровавые зори подолгу рдели на небе, и тогда дым из труб выходил кверху к
зеленому небу прямыми страшными столбами; падал снег крупными, тихими, безнадежными хлопьями, падал целые дни и целые ночи, и ветви сосен гнулись от тяжести белых шапок.
Для нее променяет он родину, чудное небо Италии, ее землю, эту роскошную, цветочную колыбель, в которой ветерок, упитанный ароматами и негою, качает баловня природы под лад Тассовых октав; для нее променяет Колизей, мадонн, академии, все это на
зеленое небо севера, на глубокие снега, угрюмые сосны и брусяные избы с невежеством, в них обитающим.
Неточные совпадения
Недаром наши странники // Поругивали мокрую, // Холодную весну. // Весна нужна крестьянину // И ранняя и дружная, // А тут — хоть волком вой! // Не греет землю солнышко, // И облака дождливые, // Как дойные коровушки, // Идут по
небесам. // Согнало снег, а
зелени // Ни травки, ни листа! // Вода не убирается, // Земля не одевается //
Зеленым ярким бархатом // И, как мертвец без савана, // Лежит под
небом пасмурным // Печальна и нага.
Остановившись и взглянув на колебавшиеся от ветра вершины осины с обмытыми, ярко блистающими на холодном солнце листьями, она поняла, что они не простят, что всё и все к ней теперь будут безжалостны, как это
небо, как эта
зелень.
Полгубернии разодето и весело гуляет под деревьями, и никому не является дикое и грозящее в сем насильственном освещении, когда театрально выскакивает из древесной гущи озаренная поддельным светом ветвь, лишенная своей яркой
зелени, а вверху темнее, и суровее, и в двадцать раз грознее является чрез то ночное
небо и, далеко трепеща листьями в вышине, уходя глубже в непробудный мрак, негодуют суровые вершины дерев на сей мишурный блеск, осветивший снизу их корни.
То направлял он прогулку свою по плоской вершине возвышений, в виду расстилавшихся внизу долин, по которым повсюду оставались еще большие озера от разлития воды; или же вступал в овраги, где едва начинавшие убираться листьями дерева отягчены птичьими гнездами, — оглушенный карканьем ворон, разговорами галок и граньями грачей, перекрестными летаньями, помрачавшими
небо; или же спускался вниз к поемным местам и разорванным плотинам — глядеть, как с оглушительным шумом неслась повергаться вода на мельничные колеса; или же пробирался дале к пристани, откуда неслись, вместе с течью воды, первые суда, нагруженные горохом, овсом, ячменем и пшеницей; или отправлялся в поля на первые весенние работы глядеть, как свежая орань черной полосою проходила по
зелени, или же как ловкий сеятель бросал из горсти семена ровно, метко, ни зернышка не передавши на ту или другую сторону.
Гонимы вешними лучами, // С окрестных гор уже снега // Сбежали мутными ручьями // На потопленные луга. // Улыбкой ясною природа // Сквозь сон встречает утро года; // Синея блещут
небеса. // Еще прозрачные леса // Как будто пухом
зеленеют. // Пчела за данью полевой // Летит из кельи восковой. // Долины сохнут и пестреют; // Стада шумят, и соловей // Уж пел в безмолвии ночей.