Цитаты со словом «здесь»
5 июля 1890 г. я прибыл на пароходе в г. Николаевск, один из самых восточных пунктов нашего отечества. Амур
здесь очень широк, до моря осталось только 27 верст; место величественное и красивое, но воспоминания о прошлом этого края, рассказы спутников о лютой зиме и о не менее лютых местных нравах, близость каторги и самый вид заброшенного, вымирающего города совершенно отнимают охоту любоваться пейзажем.
В пятидесятые и шестидесятые годы, когда по Амуру, не щадя солдат, арестантов и переселенцев, насаждали культуру, в Николаевске имели свое пребывание чиновники, управлявшие краем, наезжало сюда много всяких русских и иностранных авантюристов, селились поселенцы, прельщаемые необычайным изобилием рыбы и зверя, и, по-видимому, город не был чужд человеческих интересов, так как был даже случай, что один заезжий ученый нашел нужным и возможным прочесть
здесь в клубе публичную лекцию.
На пути от Хабаровки до Николаевска мне приходилось встречать немало контрабандистов;
здесь они не скрывают своей профессии.
Начиная с балыка из кеты, которым закусывают
здесь водку, и кончая разговорами, во всем чувствуется что-то свое собственное, не русское.
В отношении религиозном и политическом я замечал
здесь полнейшее равнодушие.
И нравственность
здесь какая-то особенная, не наша.
Рыцарское обращение с женщиной возводится почти в культ и в то же время не считается предосудительным уступить за деньги приятелю свою жену; или вот еще лучше: с одной стороны, отсутствие сословных предрассудков —
здесь и с ссыльным держат себя, как с ровней, а с другой — не грех подстрелить в лесу китайца-бродягу, как собаку, или даже поохотиться тайком на горбачиков.
Читатель пусть не удивляется такому изобилию интеллигентных людей
здесь, в пустыне.
По Амуру и в Приморской области интеллигенция при небольшом вообще населении составляет немалый процент, и ее
здесь относительно больше, чем в любой русской губернии.
День был тихий и ясный. На палубе жарко, в каютах душно; в воде +18°. Такую погоду хоть Черному морю впору. На правом берегу горел лес; сплошная зеленая масса выбрасывала из себя багровое пламя; клубы дыма слились в длинную, черную, неподвижную полосу, которая висит над лесом… Пожар громадный, но кругом тишина и спокойствие, никому нет дела до того, что гибнут леса. Очевидно, зеленое богатство принадлежит
здесь одному только богу.
Осторожность нужна большая, так как
здесь нетрудно сесть на мель.
Судя по описанию, которое он оставил, на берегу застал он не одних только живших
здесь айно, но и приехавших к ним торговать гиляков, людей бывалых, хорошо знакомых и с Сахалином и с Татарским берегом.
Остановившись на глубине двух сажен, он послал к северу для промера своего помощника; этот на пути своем встречал среди мелей глубины, но они постепенно уменьшались и приводили его то к сахалинскому берегу, то к низменным песчаным берегам другой стороны, и при этом получалась такая картина, как будто оба берега сливались; казалось, залив оканчивался
здесь и никакого прохода не было.
Благодаря, главным образом, плохим картам командиры судов
здесь очень осторожны, мнительны и нервны.
Я думаю, что если
здесь остаться ночевать под открытым небом, не окружив себя кострами, то можно погибнуть или, по меньшей мере, сойти с ума.
Он слегка подернут синеватою мглой: это дым от далеких лесных пожаров, который
здесь, как говорят, бывает иногда так густ, что становится опасен для моряков не меньше, чем туман.
Хорошая погода бывает
здесь очень редко, так же как в Николаевске.
Говорят, что весною этого года
здесь работала промерная экспедиция и во весь май было только три солнечных дня.
Выгружают
здесь пароходы всегда томительно долго, с раздражением и порчей крови.
Погода и в этот раз была тихая, ясная, какая
здесь бывает очень редко.
— Не они, а мы тут каторжные, — сказал с раздражением командир. — Теперь
здесь тихо, но посмотрели бы вы осенью: ветер, пурга, холод, волны валяют через борт, — хоть пропадай!
Гавани
здесь нет и берега опасны, о чем внушительно свидетельствует шведский пароход «Atlas», потерпевший крушение незадолго до моего приезда и лежащий теперь на берегу.
Вверху на горах и холмах, окружающих Александровскую долину, по которой протекает Дуйка, обгорелые пни, или торчат, как иглы дикобраза, стволы лиственниц, высушенных ветром и пожарами, а внизу по долине кочки и кислые злаки — остатки недавно бывшего
здесь непроходимого болота.
Ни сосны, ни дуба, ни клена — одна только лиственница, тощая, жалкая, точно огрызенная, которая служит
здесь не украшением лесов и парков, как у нас в России, а признаком дурней, болотистой почвы и сурового климата.
Здесь резиденция начальника острова, центр сахалинской цивилизации.
— Когда приблизительно идет
здесь последний снег? — спросил я.
Узнав, что я намерен пробыть на Сахалине несколько месяцев, генерал предупредил меня, что жить
здесь тяжело и скучно.
— Отсюда все бегут, — сказал он, — и каторжные, и поселенцы, и чиновники. Мне еще не хочется бежать, но я уже чувствую утомление от мозговой работы, которой требуется
здесь так много, благодаря, главным образом, разбросанности дела.
Движение на улицах
здесь гораздо значительнее, чем в наших уездных городах, и это легко объяснить приготовлениями к встрече начальника края, главным же образом — преобладанием в здешнем населении рабочего возраста, который большую часть дня проводит вне дома.
К тому же
здесь на небольшом пространстве сгруппированы: тюрьма более чем на тысячу и военные казармы на 500 человек.
— Я разрешаю вам бывать, где и у кого угодно, — сказал барон. — Нам скрывать нечего. Вы осмотрите
здесь всё, вам дадут свободный пропуск во все тюрьмы и поселения, вы будете пользоваться документами, необходимыми для вашей работы, — одним словом, вам двери будут открыты всюду. Не могу я разрешить вам только одного: какого бы то ни было общения с политическими, так как разрешать вам это я не имею никакого права.
В такие вечера я любил кататься по долине между постом и деревней Ново-Михайловкой; дорога
здесь гладкая, ровная, рядом с ней рельсовый путь для вагонеток, телеграф.
— Скучно
здесь, ваше высокоблагородие. У нас в России лучше.
Слова «женат, вдов, холост» на Сахалине еще не определяют семейного положения;
здесь очень часто женатые бывают обречены на одинокую безбрачную жизнь, так как супруги их живут на родине и не дают им развода, а холостые и вдовые живут семейно и имеют по полдюжине детей; поэтому ведущих холостую жизнь не формально, а на самом деле, хотя бы они значились женатыми, я считал не лишним отмечать словом «одинок».
Незаконное, или, как называют
здесь, свободное, сожительство не встречает себе противников ни в начальстве, ни в духовенстве, а, наоборот, поощряется и санкционируется.
Ссыльное население смотрело на меня, как на лицо официальное, а на перепись — как на одну из тех формальных процедур, которые
здесь так часты и обыкновенно ни к чему не ведут. Впрочем, то обстоятельство, что я не здешний, не сахалинский чиновник, возбуждало в ссыльных некоторое любопытство. Меня спрашивали...
Одни говорили, что, вероятно, высшее начальство хочет распределить пособие между ссыльными, другие — что, должно быть, уж решили наконец переселять всех на материк, — а
здесь упорно и крепко держится убеждение, что рано или поздно каторга с поселениями будет переведена на материк, — третьи, прикидываясь скептиками, говорили, что они не ждут уже ничего хорошего, так как от них сам бог отказался, и это для того, чтобы вызвать с моей стороны возражение.
Колонизация началась
здесь вскоре после учреждения в Дуэ каторжных работ.
Каторжные в течение трех лет корчевали, строили дома, осушали болота, проводили дороги и занимались хлебопашеством, но по отбытии срока не пожелали остаться
здесь и обратились к генерал-губернатору с просьбой о переводе их на материк, так как хлебопашество не давало ничего, а заработков не было.
Дома
здесь крытые тесом, просторные, иногда в несколько комнат, хорошие надворные постройки, при усадьбах огороды.
Из 22 семей, живущих
здесь, только 4 незаконные. И по возрастному составу населения Слободка приближается к нормальной деревне; рабочий возраст не преобладает так резко, как в других селениях; тут есть и дети, и юноши, и старики старше 65 и даже 75 лет.
Чем же, спрашивается, объяснить такое сравнительно благополучное состояние Слободки даже в виду заявлений самих же местных хозяев, что «хлебопашеством
здесь не проживешь»?
Луга и скот есть только у 8 хозяев, пашут землю 12, и, как бы ни было, размеры сельского хозяйства
здесь не настолько серьезны, чтобы ими можно было объяснить исключительно хорошее экономическое положение.
Говорят, будто она названа так каторжными в честь пейсов еврея, который торговал
здесь, когда еще на месте Слободки была тайга; по другой же версии, жила тут и торговала поселка Пейсикова.
Если не считать квартир чиновников и офицеров и Солдатской слободки, где живут солдаты, женатые на свободных, — элемент подвижной, меняющийся
здесь ежегодно, — то всех хозяйств в Александровске 298.
В сравнении с Слободкой
здесь очень мало крестьян, но зато каторжные составляют треть всего числа хозяев.
Виноваты в этом главным образом естественные условия Александровской долины: двигаться назад к морю нельзя, не годится
здесь почва, с боков пост ограничен горами, а вперед он может расти теперь только в одном направлении, вверх по течению Дуйки, по так называемой Корсаковской дороге: здесь усадьбы тянутся в один ряд и тесно жмутся друг к другу.
Какою слабою притягательною силой обладает здешняя земля, видно уже из того, что
здесь почти совсем нет хозяев-старожилов.
Население
здесь перебивается кое-как, но оно тем не менее все-таки каждый день пьет чай, курит турецкий табак, ходит в вольном платье, платит за квартиры; оно покупает дома у крестьян, отъезжающих на материк, и строит новые.
Прямо в тупике коридора тоже дверь, ведущая в небольшую каморку:
здесь два политических, в расстегнутых жилетках и в чирках на босую ногу, торопливо мнут перину, набитую соломой; на подоконнике книжка и кусок черного хлеба.
Цитаты из русской классики со словом «здесь»
— Нет, — сказала она, — чего не знаешь, так и не хочется. Вон Верочка, той все скучно, она часто грустит, сидит, как каменная, все ей будто чужое
здесь! Ей бы надо куда-нибудь уехать, она не здешняя. А я — ах, как мне
здесь хорошо: в поле, с цветами, с птицами как дышится легко! Как весело, когда съедутся знакомые!.. Нет, нет, я здешняя, я вся вот из этого песочку, из этой травки! не хочу никуда. Что бы я одна делала там в Петербурге, за границей? Я бы умерла с тоски…
— Направо, — сказал мужик. — Это будет тебе дорога в Маниловку; а Заманиловки никакой нет. Она зовется так, то есть ее прозвание Маниловка, а Заманиловки тут вовсе нет. Там прямо на горе увидишь дом, каменный, в два этажа, господский дом, в котором, то есть, живет сам господин. Вот это тебе и есть Маниловка, а Заманиловки совсем нет никакой
здесь и не было.
Гаврило. «Молчит»! Чудак ты… Как же ты хочешь, чтоб он разговаривал, коли у него миллионы! С кем ему разговаривать? Есть человека два-три в городе, с ними он разговаривает, а больше не с кем; ну, он и молчит. Он и живет
здесь не подолгу от этого от самого; да и не жил бы, кабы не дела. А разговаривать он ездит в Москву, в Петербург да за границу, там ему просторнее.
Annette советует мне перепроситься в Ялуторовск, но я еще не решаюсь в ожидании Оболенского и по некоторой привычке, которую ко мне сделали в семье Ивашева. Без меня у них будет очень пусто — они неохотно меня отпускают в Тобольск, хотя мне кажется, что я очень плохой нынче собеседник. В Ялуторовске мне было бы лучше, с Якушкиным мы бы спорили и мирились. Там и климат лучше, а особенно соблазнительно, что возле самого города есть роща, между тем как
здесь далеко ходить до тени дерева…
— То зачем же ее преследовать, тревожить, волновать ее воображение?.. О, я тебя хорошо знаю! Послушай, если ты хочешь, чтоб я тебе верила, то приезжай через неделю в Кисловодск; послезавтра мы переезжаем туда. Княгиня остается
здесь дольше. Найми квартиру рядом; мы будем жить в большом доме близ источника, в мезонине; внизу княгиня Лиговская, а рядом есть дом того же хозяина, который еще не занят… Приедешь?..
Ассоциации к слову «здесь»
Предложения со словом «здесь»
- Они спали так безмятежно, словно жили здесь уже много месяцев.
- Вот было бы здорово, если бы вся троица осталась здесь жить!
- Вот здесь уже начинается самое интересное. То, что на первых порах сложно бывает сложно уложить в голове, используя наше обычное мировоззрение.
- (все предложения)
Афоризмы русских писателей со словом «здесь»
- Теории личной жизни не существует: ничто здесь не подвластно правилам, обобщениям.
- Кажется, что над Кавказом витает его дух, перекликаясь с духом другого великого поэта:
Здесь Пушкина изгнанье началось
И Лермонтова кончилось изгнанье…
- Кто мне посмеет сказать, что здесь
Я на чужбине?! [В Ташкенте]
- (все афоризмы русских писателей)
Дополнительно