Неточные совпадения
Свет луны померк, и уже вся деревня была охвачена красным, дрожащим светом; по земле ходили черные тени, пахло гарью; и те, которые бежали снизу, все запыхались, не могли говорить от дрожи, толкались, падали и, с непривычки к яркому свету, плохо видели и не узнавали друг друга. Было
страшно. Особенно было
страшно то, что над огнем, в дыму, летали голуби и в трактире, где еще не знали о пожаре, продолжали петь и играть на гармонике как ни в чем не
бывало.
В течение лета и зимы
бывали такие часы и дни, когда казалось, что эти люди живут хуже скотов, жить с ними было
страшно; они грубы, нечестны, грязны, нетрезвы, живут не согласно, постоянно ссорятся, потому что не уважают, боятся и подозревают друг друга.
Нетерпимые и фанатики обыкновенно
бывают страшно ортодоксальны, все равно какие — католики, православные, марксисты, — и в ортодоксальности этой происходит окостенение веры, прекращение движения жизни.
Не сердитесь за эти строки вздору, я не буду продолжать их; они почти невольно сорвались с пера, когда мне представились наши московские обеды; на минуту я забыл и невозможность записывать шутки, и то, что очерки эти живы только для меня да для немногих, очень немногих оставшихся. Мне
бывает страшно, когда я считаю — давно ли перед всеми было так много, так много дороги!..
Но когда я веду борьбу против насилия над свободой духа, когда борюсь за попираемую ценность, то я
бываю страшно нетерпим на этой почве и порываю с людьми, с которыми у меня были дружеские связи.
— Вот что, Гаврилушко, — сказал все-таки мельник ласковым голосом, — поди ляг со мною. Когда человек видел такое, что я видел, так что-то
бывает страшно.
Неточные совпадения
— Человек несимпатичный, но — интересный, — тихо заговорил Иноков. — Глядя на него, я,
бывало, думал: откуда у него эти судороги ума?
Страшно ему жить или стыдно? Теперь мне думается, что стыдился он своего богатства, бездолья, романа с этой шалой бабой. Умный он был.
— Что ж? примем ее как новую стихию жизни… Да нет, этого не
бывает, не может быть у нас! Это не твоя грусть; это общий недуг человечества. На тебя брызнула одна капля… Все это
страшно, когда человек отрывается от жизни… когда нет опоры. А у нас… Дай Бог, чтоб эта грусть твоя была то, что я думаю, а не признак какой-нибудь болезни… то хуже. Вот горе, перед которым я упаду без защиты, без силы… А то, ужели туман, грусть, какие-то сомнения, вопросы могут лишить нас нашего блага, нашей…
Мы вышли из лавки, и Ламберт меня поддерживал, слегка обнявши рукой. Вдруг я посмотрел на него и увидел почти то же самое выражение его пристального, разглядывающего,
страшно внимательного и в высшей степени трезвого взгляда, как и тогда, в то утро, когда я замерзал и когда он вел меня, точно так же обняв рукой, к извозчику и вслушивался, и ушами и глазами, в мой бессвязный лепет. У пьянеющих людей, но еще не опьяневших совсем,
бывают вдруг мгновения самого полного отрезвления.
Из отрывков их разговора и из всего их вида я заключил, что у Лизы накопилось
страшно много хлопот и что она даже часто дома не
бывает из-за своих дел: уже в одной этой идее о возможности «своих дел» как бы заключалось для меня нечто обидное; впрочем, все это были лишь больные, чисто физиологические ощущения, которые не стоит описывать.
Бывает у моряка и тяжело, и
страшно на душе, и он нередко, под влиянием таких минут, решается про себя — не ходить больше в море, лишь только доберется до берега.