Он говорил это тихо, почтительно, стоя прямо, точно я был его начальником, и глядя на меня совсем не строго. Лицо у него было дряблое, поношенное, все
в морщинах, под глазами отвисали мешки, волоса он красил, и вообще по наружности нельзя было определить, сколько ему лет — сорок или шестьдесят.
«Сыны мои, сыны мои милые! что будет с вами? что ждет вас?» — говорила она, и слезы остановились
в морщинах, изменивших ее когда-то прекрасное лицо.
В сиповатом голосе Робинзона звучала грусть, он пытался прикрыть ее насмешливыми улыбками, но это не удавалось ему. Серые тени являлись на костлявом лице, как бы зарождаясь
в морщинах под выгоревшими глазами, глаза лихорадочно поблескивали и уныло гасли, прикрываясь ресницами.
Завтра утром Обломов встал бледный и мрачный; на лице следы бессонницы; лоб весь
в морщинах; в глазах нет огня, нет желаний. Гордость, веселый, бодрый взгляд, умеренная, сознательная торопливость движений занятого человека — все пропало.
Старик этот, лохматый и весь
в морщинах, в одной грязной, пепельного цвета, прорванной на плече рубахе, таких же штанах, босой, сидел на полу подле нар и строго-вопросительно смотрел на вошедших.
Неточные совпадения
На другой день по своем приезде князь
в своем длинном пальто, со своими русскими
морщинами и одутловатыми щеками, подпертыми крахмаленными воротничками,
в самом веселом расположении духа пошел с дочерью на воды.
Его кожа имела какую-то женскую нежность; белокурые волосы, вьющиеся от природы, так живописно обрисовывали его бледный, благородный лоб, на котором, только при долгом наблюдении, можно было заметить следы
морщин, пересекавших одна другую и, вероятно, обозначавшихся гораздо явственнее
в минуты гнева или душевного беспокойства.
В дорогу!
в дорогу! прочь набежавшая на чело
морщина и строгий сумрак лица! Разом и вдруг окунемся
в жизнь со всей ее беззвучной трескотней и бубенчиками и посмотрим, что делает Чичиков.
Платон Михалыч Платонов был Ахиллес и Парид [Так
в рукописи. Следует: Парис.] вместе: стройное сложение, картинный рост, свежесть — все было собрано
в нем. Приятная усмешка с легким выраженьем иронии как бы еще усиливала его красоту. Но, несмотря на все это, было
в нем что-то неоживленное и сонное. Страсти, печали и потрясения не навели
морщины на девственное, свежее его лицо, но с тем вместе и не оживили его.
Здесь Костанжогло плюнул и чуть-чуть не выговорил несколько неприличных и бранных слов
в присутствии супруги. Суровая тень темной ипохондрии омрачила его живое лицо. Вздоль лба и впоперек его собрались
морщины, обличители гневного движенья взволнованной желчи.