Неточные совпадения
Кунин теперь почти ненавидел отца Якова. Этот человек, его жалкая, карикатурная фигура, в
длинной, помятой ризе, его бабье лицо, манера служить, образ жизни и канцелярская, застенчивая почтительность оскорбляли тот небольшой кусочек религиозного чувства, который оставался еще в груди Кунина и тихо теплился наряду с другими нянюшкиными
сказками. А холодность и невнимание, с которыми он встретил искреннее, горячее участие Кунина в его же собственном деле, было трудно вынести самолюбию…
И что ж? Глаза его читали, // Но мысли были далеко; // Мечты, желания, печали // Теснились в душу глубоко. // Он меж печатными строками // Читал духовными глазами // Другие строки. В них-то он // Был совершенно углублен. // То были тайные преданья // Сердечной, темной старины, // Ни с чем не связанные сны, // Угрозы, толки, предсказанья, // Иль
длинной сказки вздор живой, // Иль письма девы молодой.
Однажды мне пришла мысль записать речь Дерсу фонографом. Он вскоре понял, что от него требовалось, и произнес в трубку
длинную сказку, которая заняла почти весь валик. Затем я переменил мембрану на воспроизводящую и завел машину снова. Дерсу, услышав свою речь, переданную ему обратно машиной, нисколько не удивился, ни один мускул на лице его не шевельнулся. Он внимательно прослушал конец и затем сказал:
Его начинало мучить подозрение, — и вдруг среди ночной темноты опять началась шепотливая,
длинная сказка, и начала ее тихо, чуть внятно, про себя, какая-то старуха, печально качая перед потухавшим огнем своей белой, седой головой.
Неточные совпадения
В самом деле, что я оставил позади за те восемь лет, в продолжение которых мы не видались? — воспоминание о какой-то бесконечно
длинной и бессодержательной процедуре, до того однообразной, что она напоминала собой
сказку о белом бычке.
Немного подалее старик, с седою кудрявою головой, с
длинною бородой, рассказывал молодежи какую-то
сказку.
Вскоре после того, как пропала мать, отец взял в дом ласковую слободскую старушку Макарьевну, у неё были ловкие и тёплые руки, она певучим голосом рассказывала мальчику славные жуткие
сказки и особенно хорошо
длинную историю о том, как живёт бог на небесах:
В пятом часу утра, уступая неудержимому стремлению к фантастическому миру
сказок, я вскакивал в затемненной ставешками детской с кроватки и направлялся к яркой черте просвета между половинками дверей, босиком, в
длинной ночной сорочке с расстегнутой грудью.
Он отогнал рои светлых духов, шелестивших своими золотыми и сапфирными крыльями кругом его колыбели, отвел от него навсегда его бедную мать и стал по целым ночам нашептывать ему
длинную, дивную
сказку, невнятную для сердца дитяти, но терзавшую, волновавшую его ужасом и недетскою страстью.