Неточные совпадения
Я согласился. В полутемной, жарко натопленной комнате, которая называлась диванною, стояли у стен длинные широкие диваны, крепкие и тяжелые, работы столяра Бутыги;
на них лежали
постели высокие, мягкие, белые, постланные, вероятно, старушкою в очках.
На одной
постели, лицом к спинке дивана, без сюртука и без сапог, спал уже Соболь; другая ожидала меня. Я снял сюртук, разулся и, подчиняясь усталости, духу Бутыги, который витал в тихой диванной, и легкому, ласковому храпу Соболя, покорно лег.
В маленькой чердачной комнате, с косым потолком и окошечком сбоку было чисто и девически-уютно. По карнизам шли красиво вырезанные фестончики из белой бумаги,
на высокой постели лежали две большие, обшитые кружевами, несмятые подушки. Подушки эти клались только на день, для красоты, а спала Таня на другой подушке, маленькой и жесткой.
Неточные совпадения
О себе он наговорил чепухи, а
на вопрос о революции строго ответил, что об этом не говорят с женщиной в
постели, и ему показалось, что ответ этот еще
выше поднял его в глазах Бланш.
В то время когда Маслова, измученная длинным переходом, подходила с своими конвойными к зданию окружного суда, тот самый племянник ее воспитательниц, князь Дмитрий Иванович Нехлюдов, который соблазнил ее, лежал еще
на своей
высокой, пружинной с пуховым тюфяком, смятой
постели и, расстегнув ворот голландской чистой ночной рубашки с заутюженными складочками
на груди, курил папиросу. Он остановившимися глазами смотрел перед собой и думал о том, что предстоит ему нынче сделать и что было вчера.
Однако табачный дым начинал выедать мне глаза. В последний раз выслушав восклицание Хлопакова и хохот князя, я отправился в свой нумер, где
на волосяном, узком и продавленном диване, с
высокой выгнутой спинкой, мой человек уже
постлал мне
постель.
На другой день я читал мою статью уже лежа в
постели при
высокой температуре, от гриппа я в конце концов совершенно оглох
на левое ухо, а потом и правое оказалось поврежденным.
Гаврило Жданов, после отъезда Авдиева поступивший-таки в гимназию, часто приходил ко мне, и, лежа долгими зимними сумерками
на постели в темной комнате, мы вели с ним тихие беседы. Порой он заводил вполголоса те самые песни, которые пел с Авдиевым. В темноте звучал один только басок, но в моем воображении над ним вился и звенел бархатный баритон, так свободно взлетавший
на высокие ноты… И сумерки наполнялись ощутительными видениями…