Я прошелся по комнате. Наступила тишина. Я ходил из угла в угол, а мой друг и моя любовница следили за моими шагами. Мне казалось, что я понимал и эту тишину и эти взгляды. В них было что-то выжидательное, нетерпеливое. Я
положил шляпу и сел на диван.
Неточные совпадения
Вошел Камышев, такой же краснощекий, здоровый и красивый, как и три месяца назад. Шаги его были по-прежнему бесшумны… Он
положил на окно свою
шляпу так осторожно, что можно было подумать, что он
клал какую-нибудь тяжесть… В голубых глазах его светилось по-прежнему что-то детское, бесконечно добродушное…
Неужто для друзей не делать мне ни шагу, // Сергей Сергеич, дорогой! //
Кладите шляпу, сденьте шпагу; // Вот вам софа, раскиньтесь на покой.
— О, баловень, сибарит! — говорил Волков, глядя, куда бы
положить шляпу, и, видя везде пыль, не положил никуда; раздвинул обе полы фрака, чтобы сесть, но, посмотрев внимательно на кресло, остался на ногах.
Потом вдруг точно проснулся; не радостное, а печальное изумление медленно разлилось по лицу, лоб наморщился. Он отвернулся,
положил шляпу на стол, достал папироску и стал закуривать.
— Вот это мило! — заговорил он, крепко стискивая руку нежданному гостю, вот спасибо! Я сам непременно навестил бы вас, да вы не хотели мне сказать, где вы живете. Садитесь, пожалуйста,
положите шляпу. Садитесь же.
Неточные совпадения
Княгиня, не отвечая, посмотрела на Кознышева. Но то, что Сергей Иваныч и княгиня как будто желали отделаться от него, нисколько не смущало Степана Аркадьича. Он улыбаясь смотрел то на перо
шляпы княгини, то по сторонам, как будто припоминая что-то. Увидав проходившую даму с кружкой, он подозвал ее к себе и
положил пятирублевую бумажку.
Один из ямщиков — сгорбленный старик в зимней шапке и армяке — держал в руке дышло коляски, потрогивал его и глубокомысленно посматривал на ход; другой — видный молодой парень, в одной белой рубахе с красными кумачовыми ластовицами, в черной поярковой
шляпе черепеником, которую он, почесывая свои белокурые кудри, сбивал то на одно, то на другое ухо, —
положил свой армяк на козлы, закинул туда же вожжи и, постегивая плетеным кнутиком, посматривал то на свои сапоги, то на кучеров, которые мазали бричку.
На скамье остался человек в соломенной
шляпе; сидел он,
положив локти на спинку скамьи, вытянув ноги,
шляпа его, освещенная луною, светилась, точно медная, на дорожке лежала его тень без головы.
Он видел, что собирается гроза, и начал метаться в беспокойстве, не зная, чем отвратить ее! Он поджимал под себя ноги и
клал церемонно
шляпу на колени или вдруг вскакивал, подходил к окну и высовывался из него почти до колен.
Он по утрам с удовольствием ждал, когда она, в холстинковой блузе, без воротничков и нарукавников, еще с томными, не совсем прозревшими глазами, не остывшая от сна, привставши на цыпочки,
положит ему руку на плечо, чтоб разменяться поцелуем, и угощает его чаем, глядя ему в глаза, угадывая желания и бросаясь исполнять их. А потом наденет соломенную
шляпу с широкими полями, ходит около него или под руку с ним по полю, по садам — и у него кровь бежит быстрее, ему пока не скучно.