Театр был полон. И тут, как вообще во всех губернских театрах, был туман повыше люстры, шумно беспокоилась галерка; в первом ряду перед началом представления стояли местные франты, заложив руки назад; и тут, в губернаторской ложе, на первом месте сидела губернаторская дочь в боа, а сам губернатор скромно прятался за портьерой, и видны были только его руки; качался занавес, оркестр долго настраивался. Все время, пока публика входила и занимала места, Гуров жадно
искал глазами.
Вронский еще не видал Анны, он нарочно не смотрел в ее сторону. Но он знал по направлению взглядов, где она. Он незаметно оглядывался, но не искал ее; ожидая худшего, он
искал глазами Алексея Александровича. На его счастие, Алексея Александровича нынешний раз не было в театре.
Он стал
искать глазами начальство и, увидав невысокого худого человека с усами, в офицерских погонах, ходившего позади народа, обратился к нему:
Неточные совпадения
И рассказали странники, // Как встретились нечаянно, // Как подрались, заспоривши, // Как дали свой зарок // И как потом шаталися, //
Искали по губерниям // Подтянутой, Подстреленной, // Кому живется счастливо. // Вольготно на Руси? // Влас слушал — и рассказчиков //
Глазами мерял: — Вижу я, // Вы тоже люди странные! — // Сказал он наконец. — // Чудим и мы достаточно. // А вы — и нас чудней! —
— Нисколько. Мне так это весело будет, — действительно весело блестя
глазами, сказал Левин. — Ну, прости ее, Долли! Она не будет, — сказал он про маленькую преступницу, которая не шла к Фанни, и нерешительно стояла против матери, исподлобья ожидая и
ища ее взгляда.
Блестящие, казавшиеся темными от густых ресниц, серые
глаза дружелюбно, внимательно остановились на его лице, как будто она признавала его, и тотчас же перенеслись на подходившую толпу, как бы
ища кого-то.
Приезд его на Кавказ — также следствие его романтического фанатизма: я уверен, что накануне отъезда из отцовской деревни он говорил с мрачным видом какой-нибудь хорошенькой соседке, что он едет не так, просто, служить, но что
ищет смерти, потому что… тут, он, верно, закрыл
глаза рукою и продолжал так: «Нет, вы (или ты) этого не должны знать! Ваша чистая душа содрогнется! Да и к чему? Что я для вас! Поймете ли вы меня?..» — и так далее.
Войдя в залу, я спрятался в толпе мужчин и начал делать свои наблюдения. Грушницкий стоял возле княжны и что-то говорил с большим жаром; она его рассеянно слушала, смотрела по сторонам, приложив веер к губкам; на лице ее изображалось нетерпение,
глаза ее
искали кругом кого-то; я тихонько подошел сзади, чтоб подслушать их разговор.