Неточные совпадения
— Пусти, бабушка, погреться, —
сказал фельдшер. — Ехал в больницу и с дороги сбился. Погода, не приведи бог. Ты не бойся, мы люди свои, бабушка.
— Это ветер, —
сказал Калашников; он помолчал, поднял глаза на
фельдшера и спросил: — Как по-вашему, по-ученому, Осип Васильич, есть на этом свете черти или нет?
— Как тебе, братец,
сказать? — ответил
фельдшер и пожал одним плечом.
Мужик, спавший около печки, вдруг заворочался и сбросил с себя полушубок, и
фельдшер, к великому своему удивлению, увидел того самого незнакомца, которого встретил когда-то на Змеиной балочке. Волосы, борода и глаза у этого мужика были черные, как сажа, лицо смуглое, и вдобавок еще на правой щеке сидело черное пятнышко величиной с чечевицу. Он насмешливо поглядел на
фельдшера и
сказал...
— Да и поганый же у тебя табак, — будь он проклят! —
сказал фельдшер. — Даже тошно.
— Пусти, а то он уедет на моей лошади! —
сказал фельдшер. — Пусти, чёрт! — крикнул он и, ударив ее со злобой по плечу, изо всей силы навалился грудью, чтобы оттолкнуть ее от двери, но она крепко уцепилась за засов и была точно железная. — Пусти! — крикнул он, замучившись. — Уедет, говорю!
Фельдшер стал было думать о том, как встретят его в больнице и что
скажет ему доктор; нужно было непременно думать об этом и приготовить заранее ответы на вопросы, но мысли эти расплывались и уходили прочь.
И кто это выдумал, кто
сказал, что вставать нужно утром, обедать в полдень, ложиться вечером, что доктор старше
фельдшера, что надо жить в комнате и можно любить только жену свою?
Неточные совпадения
— А знаешь, я о тебе думал, —
сказал Сергей Иванович. — Это ни на что не похоже, что у вас делается в уезде, как мне порассказал этот доктор; он очень неглупый малый. И я тебе говорил и говорю: нехорошо, что ты не ездишь на собрания и вообще устранился от земского дела. Если порядочные люди будут удаляться, разумеется, всё пойдет Бог знает как. Деньги мы платим, они идут на жалованье, а нет ни школ, ни
фельдшеров, ни повивальных бабок, ни аптек, ничего нет.
— Разрешите взглянуть — какие повреждения, —
сказал фельдшер, присаживаясь на диван, и начал щупать грудь, бока; пальцы у него были нестерпимо холодные, жесткие, как железо, и острые.
Крепко стиснув зубы, Самгин молчал, — ему хотелось ударить
фельдшера ногой в живот, но тот встал,
сказав:
Та, не взглянув, закуталась шалью, а когда они остановились у крыльца
фельдшера,
сказала, оглядываясь:
— Готов, —
сказал фельдшер, мотнув головой, но, очевидно, для порядка, раскрыл мокрую суровую рубаху мертвеца и, откинув от уха свои курчавые волосы, приложился к желтоватой неподвижной высокой груди арестанта. Все молчали.
Фельдшер приподнялся, еще качнул головой и потрогал пальцем сначала одно, потом другое веко над открытыми голубыми остановившимися глазами.