Неточные совпадения
Младший, Степан, пошел по торговой части и помогал отцу, но настоящей помощи от него не ждали, так как он был слаб здоровьем и глух; его жена Аксинья, красивая, стройная женщина, ходившая
в праздники
в шляпке и с зонтиком, рано вставала, поздно ложилась и весь день
бегала, подобрав свои юбки и гремя ключами, то
в амбар, то
в погреб, то
в лавку, и старик Цыбукин глядел на нее весело, глаза у него загорались, и
в это время он жалел, что на ней женат не старший сын, а младший, глухой, который, очевидно, мало смыслил
в женской красоте.
«Грызиками» назывались владельцы маленьких заведений, в пять-шесть рабочих и нескольких же мальчиков с их даровым трудом. Здесь мальчикам было еще труднее: и воды принеси, и дров наколи,
сбегай в лавку — то за хлебом, то за луком на копейку, то за солью, и целый день на посылках, да еще хозяйских ребят нянчи! Вставай раньше всех, ложись после всех.
Из дядиной семьи, где он был принят и обласкан как сын родной, Воронов очутился в казармах, под командой фельдфебеля, выкреста из евреев, и дядьки, вятского мужика, заставлявшего своего «племяша» чистить сапоги и по утрам
бегать в лавку и трактир с жестяным чайником за покупкой: «на две — чаю, на две — сахару и на копейку — кипятку».
И ей захотелось стирать, гладить,
бегать в лавку и кабак, как это она делала каждый день, когда жила с матерью.
Неточные совпадения
Все изменилось с этих пор
в Глупове. Бригадир,
в полном мундире, каждое утро
бегал по
лавкам и все тащил, все тащил. Даже Аленка начала походя тащить, и вдруг ни с того ни с сего стала требовать, чтоб ее признавали не за ямщичиху, а за поповскую дочь.
Горница была большая, с голландскою печью и перегородкой. Под образами стоял раскрашенный узорами стол,
лавка и два стула. У входа был шкафчик с посудой. Ставни были закрыты, мух было мало, и так чисто, что Левин позаботился о том, чтобы Ласка, бежавшая дорогой и купавшаяся
в лужах, не натоптала пол, и указал ей место
в углу у двери. Оглядев горницу, Левин вышел на задний двор. Благовидная молодайка
в калошках, качая пустыми ведрами на коромысле,
сбежала впереди его зa водой к колодцу.
А Привалов
в это время, по мнению Хионии Алексеевны, лишился последних признаков человеческой мысли, доказательством чему, во-первых, служило то, что он свел самое компрометирующее знакомство с каким-то прасолом Нагибиным, настоящим прасолом, который сидел
в мучной
лавке и с хлыстом
бегал за голубями.
— Сейчас
сбегаю! — буркнул человек, зашлепал опорками по лужам, по направлению к одной из
лавок, шагах
в пятидесяти от нас, и исчез
в тумане.
Я любил этот шум, говор, хохотню по аудиториям; любил во время лекции, сидя на задней
лавке, при равномерном звуке голоса профессора мечтать о чем-нибудь и наблюдать товарищей; любил иногда с кем-нибудь
сбегать к Матерну выпить водки и закусить и, зная, что за это могут распечь, после профессора, робко скрипнув дверью, войти
в аудиторию; любил участвовать
в проделке, когда курс на курс с хохотом толпился
в коридоре.