Неточные совпадения
Если же он гневался, или предавался
сильной радости, или начинал говорить
о чем-нибудь ужасном и великом, то страстное вдохновение овладевало им, на сверкающих глазах выступали слезы, лицо румянилось, голос гремел, как гром, и монахи, слушая его, чувствовали, как его вдохновение сковывало их души; в такие великолепные, чудные минуты власть его бывала безгранична, и если бы он приказал своим старцам броситься в море, то они все до одного с восторгом поспешили бы исполнить его
волю.
Неточные совпадения
Я долго не спал, удивленный этой небывалой сценой… Я сознавал, что ссора не имела личного характера. Они спорили, и мать плакала не от личной обиды, а
о том, что было прежде и чего теперь нет:
о своей отчизне, где были короли в коронах, гетманы, красивая одежда, какая-то непонятная, но обаятельная «
воля»,
о которой говорили Зборовские, школы, в которых учился Фома из Сандомира… Теперь ничего этого нет. Отняли родичи отца. Они
сильнее. Мать плачет, потому что это несправедливо… их обидели…
Стоило Устеньке закрыть глаза, как она сейчас видела себя женой Галактиона. Да, именно жена, то, из чего складывается нераздельный организм.
О, как хорошо она умела бы любить эту упрямую голову, заполненную такими смелыми планами!
Сильная мужская
воля направлялась бы любящею женскою рукой, и все делалось бы, как прекрасно говорили старинные русские люди, по душе. Все по душе, по глубоким внутренним тяготениям к правде, к общенародной совести.
Его далеко выдававшийся вперед широкий подбородок говорил
о воле, прямые и тонкие бледные губы —
о холодности и хитрости, а прекрасный, гордый польский лоб с ранними, характерно ломавшимися над тонким носом морщинами —
о сильном уме и искушенном тяжелыми опытами прошлом.
И чем чаще смущалось воображение представлением
о Головлеве, тем
сильнее развращалась
воля и тем дальше уходили вглубь недавние кровные обиды.
Затем ждали распоряжения
о раненом Храпошке. По мнению всех, его должно было постигнуть нечто страшное. Он по меньшей мере был виноват в той оплошности, что не всадил охотничьего ножа в грудь Сганареля, когда тот очутился с ним вместе и оставил его нимало не поврежденным в его объятиях. Но, кроме того, были
сильные и, кажется, вполне основательные подозрения, что Храпошка схитрил, что он в роковую минуту умышленно не хотел поднять своей руки на своего косматого друга и пустил его на
волю.