Неточные совпадения
Математически строго можно доказать, что произведение искусства не может сравниться с живым человеческим
лицом по красоте очертаний: известно, что в искусстве исполнение всегда неизмеримо ниже того идеала, который существует в воображении
художника.
Одно мог бы сделать
художник: соединить в своем идеале лоб одной красавицы, нос другой, рот и подбородок третьей; не спорим, что это иногда и делают
художники; но сомнительно, во-первых, нужно ли это, во-вторых, в состоянии ли воображение соединить эти части, когда они действительно принадлежат разным
лицам.
Нужно это было бы только тогда, когда бы
художнику попадались все такие
лица, в которых одна часть была бы хороша, а другие дурны.
Но обыкновенно в
лице все части почти одинаково хороши или почти одинаково дурны, так что
художник, будучи доволен, напр., лбом, должен почти в такой же степени остаться доволен и очертанием носа и ртом.
Если бы
художник взял для своего Изваяния лоб с одного
лица, нос с другого, рот с третьего, он доказал бы этим только одно: собственное безвкусие или, по крайней мере, неуменье отыскать действительно прекрасное
лицо для своей модели.
Фридрих Фридрихович напел кусочек из известной в репертуаре Петрова партии Бертрама — и взглянул исподлобья на Истомина: тот все супился и молчал. С каждым лестным отзывом Фридриха Фридриховича, с каждой его похвалой русской талантливости
лицо художника подергивалось и становилось нетерпеливее. Но этой войны Истомина с Шульцем не замечал никто, кроме Иды Ивановны, глаза которой немножко смеялись, глядя на зятя, да еще кроме Мани, все лицо которой выражало тихую досаду.
Приблизив свои глаза к самому
лицу художника, я осторожным шепотом, как того требовали обстоятельства, спросил его медленно, разделяя каждое слово:
Девушка опять долго, без устали смотрела в
лицо художнику, и, наконец, она его поняла и побледнела. В эту же терцию белый червячок шевельнулся у нее над верхней губою.
Неточные совпадения
С таким выражением на
лице она была еще красивее, чем прежде; но это выражение было новое; оно было вне того сияющего счастьем и раздающего счастье круга выражений, которые были уловлены
художником на портрете.
Войдя в студию,
художник Михайлов еще раз оглянул гостей и отметил в своем воображении еще выражение
лица Вронского, в особенности его скул.
Перед ним стояла не одна губернаторша: она держала под руку молоденькую шестнадцатилетнюю девушку, свеженькую блондинку с тоненькими и стройными чертами
лица, с остреньким подбородком, с очаровательно круглившимся овалом
лица, какое
художник взял бы в образец для Мадонны и какое только редким случаем попадается на Руси, где любит все оказаться в широком размере, всё что ни есть: и горы и леса и степи, и
лица и губы и ноги; ту самую блондинку, которую он встретил на дороге, ехавши от Ноздрева, когда, по глупости кучеров или лошадей, их экипажи так странно столкнулись, перепутавшись упряжью, и дядя Митяй с дядею Миняем взялись распутывать дело.
Грэй присел на корточки, заглядывая девушке в
лицо снизу и не подозревая, что напоминает собой фавна с картины Арнольда Беклина [Беклин Арнольд (1827–1901) — швейцарский
художник, автор картин на мифологические сюжеты.].
В простенке, над небольшим комодом, висели довольно плохие фотографические портреты Николая Петровича в разных положениях, сделанные заезжим
художником; тут же висела фотография самой Фенечки, совершенно не удавшаяся: какое-то безглазое
лицо напряженно улыбалось в темной рамочке, — больше ничего нельзя было разобрать; а над Фенечкой — Ермолов, [Ермолов Алексей Петрович (1772–1861) — генерал, соратник А. В. Суворова и М. И. Кутузова, герой Отечественной войны 1812 года.