Неточные совпадения
— То-то, батюшка,
я уж и сначала догадывалась, что вы что-нибудь неспросту приехали, что уроки-то уроками, а цель у вас другая, да
я не то
полагала;
я думала, у вас ему другая невеста приготовлена, вы его у нас отбить хотите, — погрешила на вас, окаянная, простите великодушно.
—
Я и не употребляла б их, если бы
полагала, что она будет вашею женою. Но
я и начала с тою целью, чтобы объяснить вам, что этого не будет и почему не будет. Дайте же
мне докончить. Тогда вы можете свободно порицать
меня за те выражения, которые тогда останутся неуместны по вашему мнению, но теперь дайте
мне докончить.
Я хочу сказать, что ваша любовница, это существо без имени, без воспитания, без поведения, без чувства, — даже она пристыдила вас, даже она поняла все неприличие вашего намерения…
—
Положим, вы правы, — да, вы правы. Все поступки, которые
я могу разобрать, объясняются выгодою. Но ведь эта теория холодна.
— Видите, какая
я хорошая ученица. Теперь этот частный вопрос о поступках, имеющих житейскую важность, кончен. Но в общем вопросе остаются затруднения. Ваша книга говорит: человек действует по необходимости. Но ведь есть случаи, когда кажется, что от моего произвола зависит поступить так или иначе. Например:
я играю и перевертываю страницы нот;
я перевертываю их иногда левою рукою, иногда правою.
Положим, теперь
я перевернула правою: разве
я не могла перевернуть левою? не зависит ли это от моего произвола?
Вы
полагали, что
я этого не понимаю, что
я буду вашей рабой, — нет, Дмитрий Сергеич,
я не дозволю вам быть деспотом надо
мною; вы хотите быть добрым, благодетельным деспотом, а
я этого не хочу, Дмитрий Сергеич!
Да хоть и не объясняли бы, сама сообразит: «ты, мой друг, для
меня вот от чего отказался, от карьеры, которой ждал», — ну,
положим, не денег, — этого не взведут на
меня ни приятели, ни она сама, — ну, хоть и то хорошо, что не будет думать, что «он для
меня остался в бедности, когда без
меня был бы богат».
— Ах, сударыня, обмануть
меня изволили! Надо уж будет полтинничек
положить.
И говорил, что
я стала хорошенькая и скромная и стал ласкать
меня, — и как же ласкать? взял руку и
положил на свою, и стал гладить другою рукою; и смотрит на мою руку; а точно, руки у
меня в это время уж были белые, нежные…
— Не можешь уйти. Ты как
полагаешь, твоими интересами
я занят?
Прежде
положим, что существуют три человека, — предположение, не заключающее в себе ничего невозможного, — предположим, что у одного из них есть тайна, которую он желал бы скрыть и от второго, и в особенности от третьего; предположим, что второй угадывает эту тайну первого, и говорит ему: делай то, о чем
я прошу тебя, или
я открою твою тайну третьему.
И пальцы Веры Павловны забывают шить, и шитье опустилось из опустившихся рук, и Вера Павловна немного побледнела, вспыхнула, побледнела больше, огонь коснулся ее запылавших щек, — миг, и они побелели, как снег, она с блуждающими глазами уже бежала в комнату мужа, бросилась на колени к нему, судорожно обняла его,
положила голову к нему на плечо, чтобы поддержало оно ее голову, чтобы скрыло оно лицо ее, задыхающимся голосом проговорила: «Милый мой,
я люблю его», и зарыдала.
Рахметов просил его не видаться с нею, не справляться о ней: «если
я буду
полагать, что вы будете что-нибудь знать о ней,
я не удержусь, стану спрашивать, а это не годится».
— Философ, натурально, не взял; но русский будто бы все-таки
положил у банкира деньги на его имя и написал ему так: «Деньгами распоряжайтесь, как хотите, хоть, бросьте в воду, а
мне их уже не можете возвратить,
меня вы не отыщете», — и будто б эти деньги так и теперь лежат у банкира.
Вы повесились бы от тоски со
мною, — через сколько дней, как вы
полагаете?
Я тебе скажу больше: неужели ты
полагал, что Рахметов в разговоре с Верою Павловною действовал независимо от Лопухова?
Положим, что другие порядочные люди переживали не точно такие события, как рассказываемое
мною; ведь в этом нет решительно никакой ни крайности, ни прелести, чтобы все жены и мужья расходились, ведь вовсе не каждая порядочная женщина чувствует страстную любовь к приятелю мужа, не каждый порядочный человек борется со страстью к замужней женщине, да еще целые три года, и тоже не всякий бывает принужден застрелиться на мосту или (по словам проницательного читателя) так неизвестно куда пропасть из гостиницы.
— Как вы думаете, что
я скажу вам теперь? Вы говорите, он любит вас;
я слышал, что он человек неглупый. Почему же вы думаете, что напрасно открывать ему ваше чувство, что он не согласится? Если бы препятствие было только в бедности любимого вами человека, это не удержало бы вас от попытки убедить вашего батюшку на согласие, — так
я думаю. Значит, вы
полагаете, что ваш батюшка слишком дурного мнения о нем, — другой причины вашего молчания перед батюшкою не может быть. Так?
—
Я вам сказала: одна, что
я могу начать?
Я не знаю, как приняться; и если б знала, где у
меня возможность? Девушка так связана во всем.
Я независима у себя в комнате. Но что
я могу сделать у себя в комнате?
Положить на стол книжку и учить читать. Куда
я могу идти одна? С кем
я могу видеться одна? Какое дело
я могу делать одна?
— На вопрос, который не был предложен? Но разве
я так мало знаю вас, чтобы
мне нужно было думать три дня? — Катерина Васильевна остановилась,
положила руку на шею Бьюмонту, нагнула его голову к себе и поцеловала его в лоб.