Неточные совпадения
— Нет, m-llе Жюли, вы обманулись, смею вас уверить, в вашем заключении; простите, что осмеливаюсь противоречить вам, но она — моя любовница. Это
была обыкновенная любовная
ссора от ревности; она видела, что я первый акт сидел в ложе m-lle Матильды, — только и всего!
Да и то
был сам виноват: его,
было, приняли на казенное содержание, но он завел какую-то
ссору и должен
был удалиться на подножный корм.
— Да, это дело очень серьезное, мсье Лопухов. Уехать из дома против воли родных, — это, конечно, уже значит вызывать сильную
ссору. Но это, как я вам говорила,
было бы еще ничего. Если бы она бежала только от грубости и тиранства их, с ними
было бы можно уладить так или иначе, — в крайнем случае, несколько лишних денег, и они удовлетворены. Это ничего. Но… такая мать навязывает ей жениха; значит, жених богатый, очень выгодный.
С амурных дел они, или так встречались? Как бы с амурных дел, он бы
был веселый. А ежели бы в амурных делах они поссорились, по ее несоответствию на его желание, тогда бы, точно, он
был сердитый, только тогда они ведь поссорились бы, — не стал бы ее провожать. И опять она прошла прямо в свою комнату и на него не поглядела, а
ссоры незаметно, — нет, видно, так встретились. А черт их знает, надо глядеть в оба.
— Это другое дело, Дмитрий Сергеич, — всех не наградишь, надо меру знать, это точно. Ежели так, то
есть по деньгам
ссора, не могу вас осуждать.
— Ах, какой ты! Все мешаешь. Ты слушай, сиди смирно. Ведь тут, мне кажется, главное то, чтобы с самого начала, когда выбираешь немногих, делать осмотрительно, чтобы это
были в самом деле люди честные, хорошие, не легкомысленные, не шаткие, настойчивые и вместе мягкие, чтобы от них не выходило пустых
ссор и чтобы они умели выбирать других, — так?
Это
была первая и последняя их
ссора.
Другое разочарование и очарование
были ссоры. Левин никогда не мог себе представить, чтобы между им и женою могли быть другие отношения, кроме нежных, уважительных, любовных, и вдруг с первых же дней они поссорились, так что она сказала ему, что он не любит ее, любит себя одного, заплакала и замахала руками.
Вела она себя так, как будто между ними не
было ссоры, и даже приласкалась к нему, нежно и порывисто, но тотчас вскочила и, быстро расхаживая по комнате, заглядывая во все углы, брезгливо морщась, забормотала:
Знаешь, Ваня, я тебе признаюсь в одном: помнишь, у нас
была ссора, три месяца назад, когда он был у той, как ее, у этой Минны… я узнала, выследила, и веришь ли: мне ужасно было больно, а в то же время как будто и приятно… не знаю, почему… одна уж мысль, что он тоже, как большойкакой-нибудь, вместе с другими большимипо красавицам разъезжает, тоже к Минне поехал!
Неточные совпадения
— По делом за то, что всё это
было притворство, потому что это всё выдуманное, а не от сердца. Какое мне дело
было до чужого человека? И вот вышло, что я причиной
ссоры и что я делала то, чего меня никто не просил. Оттого что всё притворство! притворство! притворство!…
При взгляде на тендер и на рельсы, под влиянием разговора с знакомым, с которым он не встречался после своего несчастия, ему вдруг вспомнилась она, то
есть то, что оставалось еще от нее, когда он, как сумасшедший, вбежал в казарму железнодорожной станции: на столе казармы бесстыдно растянутое посреди чужих окровавленное тело, еще полное недавней жизни; закинутая назад уцелевшая голова с своими тяжелыми косами и вьющимися волосами на висках, и на прелестном лице, с полуоткрытым румяным ртом, застывшее странное, жалкое в губках и ужасное в остановившихся незакрытых глазах, выражение, как бы словами выговаривавшее то страшное слово — о том, что он раскается, — которое она во время
ссоры сказала ему.
Никогда еще не проходило дня в
ссоре. Нынче это
было в первый раз. И это
была не
ссора. Это
было очевидное признание в совершенном охлаждении. Разве можно
было взглянуть на нее так, как он взглянул, когда входил в комнату за аттестатом? Посмотреть на нее, видеть, что сердце ее разрывается от отчаяния, и пройти молча с этим равнодушно-спокойным лицом? Он не то что охладел к ней, но он ненавидел ее, потому что любил другую женщину, — это
было ясно.
Мысли о том, куда она поедет теперь, — к тетке ли, у которой она воспитывалась, к Долли или просто одна за границу, и о том, что он делает теперь один в кабинете, окончательная ли это
ссора, или возможно еще примирение, и о том, что теперь
будут говорить про нее все ее петербургские бывшие знакомые, как посмотрит на это Алексей Александрович, и много других мыслей о том, что
будет теперь, после разрыва, приходили ей в голову, но она не всею душой отдавалась этим мыслям.
Нынче он целый день не
был дома, и ей
было так одиноко и тяжело чувствовать себя с ним в
ссоре, что она хотела всё забыть, простить и примириться с ним, хотела обвинить себя и оправдать его.