Неточные совпадения
Это бывают разбиты старики, старухи, а молодые девушки
не бывают». — «бывают, часто бывают, — говорит чей-то незнакомый голос, — а ты теперь будешь здорова, вот только я
коснусь твоей
руки, — видишь, ты уж и здорова, вставай же».
— Нет, ты
не все читаешь. А это что? — говорит гостья, и опять сквозь нераскрывающийся полог является дивная
рука, опять
касается страницы, и опять выступают на странице новые слова, и опять против воли читает Вера Павловна новые слова: «Зачем мой миленький
не провожает нас чаще?»
Боярин тек как тяжелая грозовая туча, подхваченная неукротимой бурей. Подойдя к дверям опочивальни своей пленницы, он
не коснулся рукою замочной меди и не крикнул, чтобы дверь была отперта ему изнутри, но прямо сшиб ее с петель одним ударом сапога и предстал изумленным взорам боярышни и ее свиты.
— Мы знаем, государь, что происходит в городе; но мы старые раненые воины и покуда живы, вас
не коснется рука изменников! — припоминает Василий Васильевич слова этих доблестных сынов отечества.
Неточные совпадения
Сомненья нет: увы! Евгений // В Татьяну, как дитя, влюблен; // В тоске любовных помышлений // И день и ночь проводит он. // Ума
не внемля строгим пеням, // К ее крыльцу, стеклянным сеням // Он подъезжает каждый день; // За ней он гонится, как тень; // Он счастлив, если ей накинет // Боа пушистый на плечо, // Или
коснется горячо // Ее
руки, или раздвинет // Пред нею пестрый полк ливрей, // Или платок подымет ей.
Она
не сразу ответила. Когда смысл вопроса
коснулся наконец ее духовного слуха, Ассоль встрепенулась, как ветка, тронутая
рукой, и засмеялась долгим, ровным смехом тихого торжества. Ей надо было сказать что-нибудь, но, как всегда,
не требовалось придумывать — что именно; она сказала:
В нетерпении он взмахнул было опять топором, чтобы рубнуть по снурку тут же, по телу, сверху, но
не посмел, и с трудом, испачкав
руки и топор, после двухминутной возни, разрезал снурок,
не касаясь топором тела, и снял; он
не ошибся — кошелек.
Мебель соответствовала помещению: было три старых стула,
не совсем исправных, крашеный стол в углу, на котором лежало несколько тетрадей и книг; уже по тому одному, как они были запылены, видно было, что до них давно уже
не касалась ничья
рука; и, наконец, неуклюжая большая софа, занимавшая чуть
не всю стену и половину ширины всей комнаты, когда-то обитая ситцем, но теперь в лохмотьях, и служившая постелью Раскольникову.
— Ах, как я люблю это пустое существо! — простонал Павел Петрович, тоскливо закидывая
руки за голову. — Я
не потерплю, чтобы какой-нибудь наглец посмел
коснуться… — лепетал он несколько мгновений спустя.