Неточные совпадения
Таково было впечатление, произведенное
на многих совершенно неожиданным оборотом отношений нашего Ромео к Джульетте. От многих мы слышали, что
повесть вся испорчена этою возмутительною
сценой, что характер главного лица не выдержан, что если этот человек таков, каким представляется в первой половине
повести, то не мог поступить он с такою пошлой грубостью, а если мог так поступить, то он с самого начала должен был представиться нам совершенно дрянным человеком.
За энтузиазмом
сцены первого свидания последовало бы несколько других высокопоэтических минут, тихая прелесть первой половины
повести возвысилась бы до патетической очаровательности во второй половине, и вместо первого акта из «Ромео и Джульетты» с окончанием во вкусе Печорина мы имели бы нечто действительно похожее
на Ромео и Джульетту или по крайней мере
на один из романов Жоржа Занда.
Неточные совпадения
Потом явился
на сцену чай со сливками, с маслом и кренделями; потом Василий Иванович
повел всех в сад, для того чтобы полюбоваться красотою вечера.
До конца спектакля Варвара
вела себя так нелепо, как будто
на сцене разыгрывали тяжелую драму. Актеры, возбужденные успехом Алины, усердно смешили публику, она особенно хохотала, когда Калхас, достав из будки суфлера три стаканчика водки, угостил царей Агамемнона и Менелая, а затем они трое акробатически ловко и весело начали плясать трепака.
Внезапный поцелуй Веры взволновал Райского больше всего. Он чуть не заплакал от умиления и основал было
на нем дальние надежды, полагая, что простой случай, неприготовленная
сцена, где он нечаянно высказался просто, со стороны честности и приличия,
поведут к тому, чего он добивался медленным и трудным путем, — к сближению.
Я думал, что это обыкновенная уличная
сцена, ссора какая-нибудь, но тут случился англичанин, который растолковал мне, что империалисты хватают всякого, кто оплошает, и в качестве мятежника
ведут в лагерь, повязав ему что-нибудь красное
на голову как признак возмущения.
Это утро сильно удивило Антониду Ивановну: Александр Павлыч
вел себя, как в то время, когда
на сцене был еще знаменитый косоклинный сарафан. Но приступ мужниной нежности не расшевелил Антониду Ивановну, — она не могла ему отвечать тем же.