Неточные совпадения
Когда выплывало солнце, белые зайчики бегали по стене избушки, а отец Дуни, чернобородый мужик с добрыми
глазами, подходил к лежанке, подхватывал девочку своими огромными
руками с мозолями на ладонях и, высоко подкидывая ее над головою, приговаривал весело...
За всю ночь, проведенную в тряском вагоне, Дуня не сомкнула
глаз, раздавленная, разбитая массою новых впечатлений, и теперь все проносилось перед ней, как в тумане. Наконец, доехали до места. Сошли. Держа в одной
руке узелок с ее убогим приданым и уцепившись другой за
руку Микешки, Дуня вошла в подъезд коричневого дома, показавшегося ей дворцом.
Дуне бросилась в лицо худенькая, почти детская фигурка, костлявые
руки и маленькое сморщенное лицо с большими, близорукими, ежесекундно щурившимися
глазами.
Костлявая
рука подняла за подбородок личико приблизившейся Дуни. Большие
глаза, прищурившись, зорко заглянули в ее зрачки.
Большие
руки доктора упали на плечи шалуньи. Серые навыкате
глаза впились в нее зорким пронзительным взглядом.
Старшие и средние танцевали под звуки пианино, за которым сидела Елена Дмитриевна. Худенькие
руки горбуньи искусно и быстро бегали по клавишам, и, глядя на эти искусно бегающие пальцы, с разинутым ртом и выпученными
глазами жалась Дуня к стоявшей тут же подле нее Дорушке.
— Под краном
руки мыла, чернила с пальцев оттирала! — храбро солгала она и, не выдержав взгляда лучистых
глаз горбуньи, багрово покраснела. Горбатенькая надзирательница внимательно и зорко взглянула на воспитанницу, однако не сказала ни слова. Васса поспешила к своему месту. Она издали еще заметила, что попечительница сидит за одним из столов старшеотделенок, а худая белобрысая чопорная Нан у них — младших.
Кто это? Не тятя ли покойник перед нею? Его
глаза, ласковые, добрые, сияют в полутьме клироса ей, Дуне. Его большая тяжелая
рука ложится на ее стриженную гладким шариком головку. Он! Как есть, он!
Незнакомый огонек вспыхнул в глубине
глаз Наташи… Улыбка исчезла с лица… Худенькие
руки потянулись навстречу Павле Артемьевне…
— Когда я лежала при смерти и страшные видения вставали в моей больной голове, иногда чья-то нежная, нежная
рука ложилась мне на лоб, а чудесные знакомые
глаза с такой нежностью и любовью смотрели мне прямо в душу.
Между тем Феничка, искоса бросая взгляды на «красавчика барончика», которого она уже втайне решила «обожать», старалась изо всех сил обратить на себя его внимание. Она то во время еды как-то особенно оттопыривала
руки локтями вверх и, держа нож и вилку тремя пальцами, манерно отставляла два остальные, то жеманно поджимала губки, что, по ее мнению, было лучшим признаком хорошего тона, то потупляла
глаза, словом, ломалась и жеманничала вовсю.
— Молчи! — неожиданным резким движением дернув ее за
руку, шепнула Дорушка,
глазами указывая ей на Дуню, прильнувшую к оконному стеклу бледным без кровинки лицом.
Без признака дремоты лежала Дуня, закинув
руки под голову и острыми
глазами впиваясь в темноту.
Любочкины ноги подкосились со страху.
Глаза буквально вылезали из орбит. Собранные травы выскользнули из
рук, и, вся подавшись назад, девушка закричала тонким, пронзительным высоким голосом...
— Отче наш! — со стоном, закрыв лицо
руками, прерывая шепот молодой баронессы, раздался детский, чистый голосок с кормы, и ясные голубые
глаза Дуни поднялись к небу.
Приезд его на Кавказ — также следствие его романтического фанатизма: я уверен, что накануне отъезда из отцовской деревни он говорил с мрачным видом какой-нибудь хорошенькой соседке, что он едет не так, просто, служить, но что ищет смерти, потому что… тут, он, верно, закрыл
глаза рукою и продолжал так: «Нет, вы (или ты) этого не должны знать! Ваша чистая душа содрогнется! Да и к чему? Что я для вас! Поймете ли вы меня?..» — и так далее.
Это был подарок Райского: часы, с эмалевой доской, с ее шифром, с цепочкой. Она взглянула на них большими глазами, потом окинула взглядом прочие подарки, поглядела по стенам, увешанным гирляндами и цветами, — и вдруг опустилась на стул, закрыла
глаза руками и залилась целым дождем горячих слез.
Неточные совпадения
По левую сторону городничего: Земляника, наклонивший голову несколько набок, как будто к чему-то прислушивающийся; за ним судья с растопыренными
руками, присевший почти до земли и сделавший движенье губами, как бы хотел посвистать или произнесть: «Вот тебе, бабушка, и Юрьев день!» За ним Коробкин, обратившийся к зрителям с прищуренным
глазом и едким намеком на городничего; за ним, у самого края сцены, Бобчинский и Добчинский с устремившимися движеньями
рук друг к другу, разинутыми ртами и выпученными друг на друга
глазами.
Вгляделся барин в пахаря: // Грудь впалая; как вдавленный // Живот; у
глаз, у рта // Излучины, как трещины // На высохшей земле; // И сам на землю-матушку // Похож он: шея бурая, // Как пласт, сохой отрезанный, // Кирпичное лицо, //
Рука — кора древесная, // А волосы — песок.
Крестьяне речь ту слушали, // Поддакивали барину. // Павлуша что-то в книжечку // Хотел уже писать. // Да выискался пьяненький // Мужик, — он против барина // На животе лежал, // В
глаза ему поглядывал, // Помалчивал — да вдруг // Как вскочит! Прямо к барину — // Хвать карандаш из
рук! // — Постой, башка порожняя! // Шальных вестей, бессовестных // Про нас не разноси! // Чему ты позавидовал! // Что веселится бедная // Крестьянская душа?
В следующую речь Стародума Простаков с сыном, вышедшие из средней двери, стали позади Стародума. Отец готов его обнять, как скоро дойдет очередь, а сын подойти к
руке. Еремеевна взяла место в стороне и, сложа
руки, стала как вкопанная, выпяля
глаза на Стародума, с рабским подобострастием.
Так шел он долго, все простирая
руку и проектируя, и только тогда, когда
глазам его предстала река, он почувствовал, что с ним совершилось что-то необыкновенное.