Неточные совпадения
А когда обомлевшую от неожиданности Дуню Фаина Михайловна вывела за
руку из душной ванной
в лазаретную комнату и подвела ее к висевшему между двух окон зеркалу, Дуня ахнула от неожиданности, увидя отраженную
в его стекле аккуратную, маленькую фигурку
в безупречно чистом скромном наряде, с круглой, как
шарик, голой головой.
Кто это? Не тятя ли покойник перед нею? Его глаза, ласковые, добрые, сияют
в полутьме клироса ей, Дуне. Его большая тяжелая
рука ложится на ее стриженную гладким
шариком головку. Он! Как есть, он!
Неточные совпадения
Он отбрасывал их от себя, мял, разрывал
руками, люди лопались
в его
руках, как мыльные пузыри; на секунду Самгин видел себя победителем, а
в следующую — двойники его бесчисленно увеличивались, снова окружали его и гнали по пространству, лишенному теней, к дымчатому небу; оно опиралось на землю плотной, темно-синей массой облаков, а
в центре их пылало другое солнце, без лучей, огромное, неправильной, сплющенной формы, похожее на жерло печи, — на этом солнце прыгали черненькие
шарики.
Клим подошел к дяде, поклонился, протянул
руку и опустил ее: Яков Самгин, держа
в одной
руке стакан с водой, пальцами другой скатывал из бумажки
шарик и, облизывая губы, смотрел
в лицо племянника неестественно блестящим взглядом серых глаз с опухшими веками. Глотнув воды, он поставил стакан на стол, бросил бумажный
шарик на пол и, пожав
руку племянника темной, костлявой
рукой, спросил глухо:
Клим подметил, что Туробоев пожал
руку Лютова очень небрежно, свою тотчас же сунул
в карман и наклонился над столом, скатывая
шарик из хлеба. Варавка быстро сдвинул посуду, развернул план и, стуча по его зеленым пятнам черенком чайной ложки, заговорил о лесах, болотах, песках, а Клим встал и ушел, чувствуя, что
в нем разгорается ненависть к этим людям.
Ее голые широкие зубы бесшумно перекусывали всё, что она совала
в рот, смешно изогнув
руку, оттопырив мизинец, около ушей у нее катались костяные
шарики, уши двигались, и зеленые волосы бородавки тоже шевелились, ползая по желтой, сморщенной и противно чистой коже.
В воскресенье, прощаясь с Павлом
в канцелярии тюрьмы, она ощутила
в своей
руке маленький бумажный
шарик. Вздрогнув, точно он ожег ей кожу ладони, она взглянула
в лицо сына, прося и спрашивая, но не нашла ответа. Голубые глаза Павла улыбались обычной, знакомой ей улыбкой, спокойной и твердой.