Неточные совпадения
— О, Танасио! — горячо вырвалось из груди Иоле, — о, Танасио, о храбрости твоей знаем не только мы, простые смертные, но и Его Величество король и Его Высочество наш славный королевич Александр. A об юнаках наших нечего и говорить. Каждый из них взял за поговорку: храбр, как
капитан Танасио Петрович. Так они все говорят. Но, должно быть, впереди ждет нас слишком непосильная задача. Да, они слишком многочисленны, да, Танасио, их тысячи тысяч, тогда как нас… И оттого ты так задумчив,
дорогой брат.
Бледный, сосредоточенный стоял на вышке горы
капитан Танасио, руководя прицелами своей батареи. Между выстрелами орудий он то и дело подносил бинокль к глазам, зорко оглядывая ведущую от леса, среди кукурузных полей,
дорогу, По этому пути должно было подойти к ним давно и страстно, ожидаемое войско королевича.
Сначала он страшно обрадовался, что его командируют к генералу. Юноша помнил прекрасно, что сарай, в котором он оставил раненую девушку, находился всего в какой-нибудь полуверсте от горы. Стало быть он, служа проводником командируемой туда батарее и доведя артиллеристов до холма, найдет возможность завернуть по
дороге за
дорогой раненой. И вот новое разочарование!
Капитан Любавин требовал его обратно сюда. И впервые недоброе чувство шевельнулось на миг в сердце Игоря.
Что-то знакомое показалось Милице в бледноме тще этого офицера… Знакомое и
дорогое… Да ведь это
капитан Любавин! Это Павел Павлович! — подсказал ей внутренний голос. Неужели он опасно ранен? Может быть смертельно? Но почему же он здесь лежит?.. Вот он движется… Вот опять… Действительно, в эту минуту приподнялась окровавленная голова и снова тяжело опустилась на землю…
К семи часам мы явились в палац. Всю
дорогу капитан ворчал что-то про «бэгэрэдство», постоянно поправлял нацепленный для чего-то на грудь иконостас и, по-видимому, находился в самом подавленном настроении духа… Впрочем, надо сказать, и я чувствовал себя не особенно развязно.
Неточные совпадения
На
дороге обчистил меня кругом пехотный
капитан, так что трактирщик хотел уже было посадить в тюрьму; как вдруг, по моей петербургской физиономии и по костюму, весь город принял меня за генерал-губернатора.
— Вот и Крестовая! — сказал мне штабс-капитан, когда мы съехали в Чертову долину, указывая на холм, покрытый пеленою снега; на его вершине чернелся каменный крест, и мимо его вела едва-едва заметная
дорога, по которой проезжают только тогда, когда боковая завалена снегом; наши извозчики объявили, что обвалов еще не было, и, сберегая лошадей, повезли нас кругом.
Когда мы стали жаловаться на
дорогу, Вандик улыбнулся и, указывая бичом на ученую партию, кротко молвил: «А
капитан хотел вчера ехать по этой
дороге ночью!» Ручейки, ничтожные накануне, раздулись так, что лошади шли по брюхо в воде.
— С теленка, с настоящего теленка-с, — подскочил штабс-капитан, — я нарочно отыскал такого, самого-самого злющего, и родители его тоже огромные и самые злющие, вот этакие от полу ростом… Присядьте-с, вот здесь на кроватке у Илюши, а не то здесь на лавку. Милости просим, гость
дорогой, гость долгожданный… С Алексеем Федоровичем изволили прибыть-с?
Штабс-капитан замахал наконец руками: «Несите, дескать, куда хотите!» Дети подняли гроб, но, пронося мимо матери, остановились пред ней на минутку и опустили его, чтоб она могла с Илюшей проститься. Но увидав вдруг это
дорогое личико вблизи, на которое все три дня смотрела лишь с некоторого расстояния, она вдруг вся затряслась и начала истерически дергать над гробом своею седою головой взад и вперед.