Едва только замолкли восторженные крики, как их заменили вопли отчаяния и муки. Через реку, протекавшую под самым крыльцом королевского дворца, был перекинут мост. Народ, желая поближе полюбоваться красавцем королем, бросился на этот мост, давя и толкая друг друга. Каждому хотелось заглянуть поближе в красивое
лицо короля.
Неточные совпадения
Ну вот, такими же лепестками мака казались пурпуровые королевские уста. Белизна его
лица напоминала лилию, а румянец — легкий отблеск утренней зари. Волосы у юного
короля были такие Золотистые, что, когда он снимал свой берет, бархатный головной убор, казалось, солнечное сияние окружало его голову.
Дуль-Дуль окинул взором окружающих его царедворцев.
Лица всех выражали ненависть и вражду. Всем хотелось казни Иван, чтобы самим занять его место при особе
короля.
— Да, ты поспел вовремя! — произнес
король. — Готовься к смерти! Но что это с тобою? — прибавил он с недоумением, взглянув на
лицо Ивана. — Где ты потерял свои глаза?
Король Дуль-Дуль громко вскрикнул. Смертельная бледность разлилась по его
лицу. Он заметался и упал на руки придворных.
Неточные совпадения
Лицо самозванца изобразило довольное самолюбие. «Да! — сказал он с веселым видом. — Я воюю хоть куда. Знают ли у вас в Оренбурге о сражении под Юзеевой? Сорок енаралов убито, четыре армии взято в полон. Как ты думаешь: прусский
король мог ли бы со мною потягаться?»
Его величество
король был прусский здесь, // Дивился не путем московским он девицам, // Их благонравью, а не
лицам;
Дня через два Елена показала ему карикатуру, грубо сделанную пером: в квадрате из сабель и штыков — бомба с
лицом Пуанкаре, по углам квадрата, вверху — рубль с полустертым
лицом Николая Романова, кабанья голова
короля Англии, внизу —
короли Бельгии и Румынии и подпись «Точка в квадрате», сиречь по-французски — Пуанкаре.
Он, между прочим, с гордостью рассказывал, как
король Сандвичевых островов, глядя на его бороду и особенное платье, принял его за важное
лицо и пожал ему руку.
— Во Франции так называемые les tribunaux ordinaires [обыкновенные суды (франц.).] были весьма независимы:
король не мог ни сменять, ни награждать, ни перемещать даже судей; но зато явился особенный суд, le tribunal exceptionnel [суд для рассмотрения дел, изъятых из общего судопроизводства (франц.).], в который мало-помалу перенесли все казенные и общественные дела, а затем стали переносить и дела частных
лиц.