Неточные совпадения
Не успела Зинаида произнести эти слова, как я уже
летел вниз, точно кто подтолкнул меня сзади. В
стене было около двух сажен вышины. Я пришелся о землю ногами, но толчок был так силен, что я не мог удержаться: я упал и
на мгновенье лишился сознанья. Когда я пришел в себя, я, не раскрывая глаз, почувствовал возле себя Зинаиду.
Неточные совпадения
Лошади подбежали к вокзалу маленькой станции, Косарев, получив
на чай, быстро погнал их куда-то во тьму, в мелкий, почти бесшумный дождь, и через десяток минут Самгин раздевался в пустом купе второго класса, посматривая в окно, где сквозь мокрую тьму
летели злые огни, освещая
на минуту черные кучи деревьев и крыши изб, похожие
на крышки огромных гробов. Проплыла
стена фабрики, десятки красных окон оскалились, точно зубы, и показалось, что это от них в шум поезда вторгается лязгающий звук.
Очнувшись, снял он со
стены дедовскую нагайку и уже хотел было покропить ею спину бедного Петра, как откуда ни возьмись шестилетний брат Пидоркин, Ивась, прибежал и в испуге схватил ручонками его за ноги, закричав: «Тятя, тятя! не бей Петруся!» Что прикажешь делать? у отца сердце не каменное: повесивши нагайку
на стену, вывел он его потихоньку из хаты: «Если ты мне когда-нибудь покажешься в хате или хоть только под окнами, то слушай, Петро: ей-богу, пропадут черные усы, да и оселедец твой, вот уже он два раза обматывается около уха, не будь я Терентий Корж, если не распрощается с твоею макушей!» Сказавши это, дал он ему легонькою рукою стусана в затылок, так что Петрусь, невзвидя земли,
полетел стремглав.
Странно: барометр идет вниз, а ветра все еще нет, тишина. Там, наверху, уже началось — еще неслышная нам — буря. Во весь дух несутся тучи. Их пока мало — отдельные зубчатые обломки. И так: будто наверху уже низринут какой-то город, и
летят вниз куски
стен и башен, растут
на глазах с ужасающей быстротой — все ближе, — но еще дни им
лететь сквозь голубую бесконечность, пока не рухнут
на дно, к нам, вниз.
Тишина. Падают сверху, с ужасающей быстротой растут
на глазах — куски синих башен и
стен, но им еще часы — может быть, дни —
лететь сквозь бесконечность; медленно плывут невидимые нити, оседают
на лицо — и никак их не стряхнуть, никак не отделаться от них.
Тебя давит потолок — мечтай о высоких палатах; тебе мало свету — воображай залитую солнцем страну; тебя пробирает цыганская дрожь —
лети на благословенный юг; ты заключен в четырех
стенах, как мышь в мышеловке, — мечтай о свободе, и так далее.