Неточные совпадения
— Что, Петр, не видать еще? — спрашивал 20 мая 1859
года, выходя без шапки на низкое крылечко постоялого двора на *** шоссе, барин
лет сорока
с небольшим, в запыленном пальто и клетчатых панталонах, у своего слуги, молодого и щекастого
малого с беловатым пухом на подбородке и
маленькими тусклыми глазенками.
На заводях Кусуна мы застали старого лодочника маньчжура Хей-ба-тоу, что в переводе значит «морской старшина». Это был опытный мореход, плавающий вдоль берегов Уссурийского края
с малых лет. Отец его занимался морскими промыслами и с детства приучил сына к морю. Раньше он плавал у берегов Южно-Уссурийского края, но в последние годы под давлением русских перекочевал на север.
Несколько вечеров подряд она рассказывала историю отца, такую же интересную, как все ее истории: отец был сыном солдата, дослужившегося до офицеров и сосланного в Сибирь за жестокость с подчиненными ему; там, где-то в Сибири, и родился мой отец. Жилось ему плохо, уже
с малых лет он стал бегать из дома; однажды дедушка искал его по лесу с собаками, как зайца; другой раз, поймав, стал так бить, что соседи отняли ребенка и спрятали его.
Я не люблю красного леса, его вечной, однообразной и мрачной зелени, его песчаной или глинистой почвы, может быть, оттого, что я
с малых лет привык любоваться веселым разнолистным чернолесьем и тучным черноземом.
Человеку
с малых лет внушают, что он сам по себе — ничто, что он есть некоторым образом только орудие чьей-то чужой воли и что вследствие того он должен не рассуждать, а только слушаться, слушаться и покоряться.
Рябая девица была Александра Ивановна Ковригина, двоюродная моя сестра, круглая сирота,
с малых лет взятая на воспитанье Прасковьей Ивановной; она находилась в должности главной исполнительницы приказаний бабушки, то есть хозяйки дома.
Неточные совпадения
Войдя в
маленький кабинет Кити, хорошенькую, розовенькую,
с куколками vieux saxe, [старого саксонского фарфора,] комнатку, такую же молоденькую, розовенькую и веселую, какою была сама Кити еще два месяца тому назад, Долли вспомнила, как убирали они вместе прошлого
года эту комнатку,
с каким весельем и любовью.
Там, между прочим, он познакомился
с помещиком Ноздревым, человеком
лет тридцати, разбитным
малым, который ему после трех-четырех слов начал говорить «ты».
Чемодан внесли кучер Селифан, низенький человек в тулупчике, и лакей Петрушка,
малый лет тридцати, в просторном подержанном сюртуке, как видно
с барского плеча,
малый немного суровый на взгляд,
с очень крупными губами и носом.
Маленькая горенка
с маленькими окнами, не отворявшимися ни в зиму, ни в
лето, отец, больной человек, в длинном сюртуке на мерлушках и в вязаных хлопанцах, надетых на босую ногу, беспрестанно вздыхавший, ходя по комнате, и плевавший в стоявшую в углу песочницу, вечное сиденье на лавке,
с пером в руках, чернилами на пальцах и даже на губах, вечная пропись перед глазами: «не лги, послушествуй старшим и носи добродетель в сердце»; вечный шарк и шлепанье по комнате хлопанцев, знакомый, но всегда суровый голос: «опять задурил!», отзывавшийся в то время, когда ребенок, наскуча однообразием труда, приделывал к букве какую-нибудь кавыку или хвост; и вечно знакомое, всегда неприятное чувство, когда вслед за сими словами краюшка уха его скручивалась очень больно ногтями длинных протянувшихся сзади пальцев: вот бедная картина первоначального его детства, о котором едва сохранил он бледную память.
Но куклы даже в эти
годы // Татьяна в руки не брала; // Про вести города, про моды // Беседы
с нею не вела. // И были детские проказы // Ей чужды: страшные рассказы // Зимою в темноте ночей // Пленяли больше сердце ей. // Когда же няня собирала // Для Ольги на широкий луг // Всех
маленьких ее подруг, // Она в горелки не играла, // Ей скучен был и звонкий смех, // И шум их ветреных утех.