Неточные совпадения
— А
помните: вы меня уверяли, что книга
не может заменить… я забыла, как вы выразились, но вы знаете, что я хочу сказать…
помните?
— Я
помню все, но все-таки я
не признаю за тобою права злиться. Ты несчастлив, я согласен, но…
— Лекарская? — повторила Фенечка и повернулась к нему. — А знаете что? Ведь с тех пор, как вы мне те капельки дали,
помните? уж как Митя спит хорошо! Я уж и
не придумаю, как мне вас благодарить; такой вы добрый, право.
— Они меня все пугают. Говорить —
не говорят, а так смотрят мудрено. Да ведь и вы его
не любите.
Помните, прежде вы все с ним спорили. Я и
не знаю, о чем у вас спор идет, а вижу, что вы его и так вертите, и так…
—
Не мог же я отказаться! А что касается до Анны Сергеевны, она сама, вы
помните, во многом соглашалась с Евгением.
— Кто старое
помянет, тому глаз вон, — сказала она, — тем более что, говоря по совести, и я согрешила тогда если
не кокетством, так чем-то другим. Одно слово: будемте приятелями по-прежнему. То был сон,
не правда ли? А кто же сны
помнит?
Не обижайся, пожалуйста: ты ведь, вероятно,
помнишь, какого я всегда был мнения о Катерине Сергеевне.
— Ну и прекрасно; радоваться всегда
не худо. А к той,
помнишь? послал?
Кроме того, этот вопрос со стороны Левина был не совсем добросовестен. Хозяйка зa чаем только что говорила ему, что они нынче летом приглашали из Москвы Немца, знатока бухгалтерии, который за пятьсот рублей вознаграждения учел их хозяйство и нашел, что оно приносит убытка 3000 с чем-то рублей. Она
не помнила именно сколько, но, кажется, Немец высчитал до четверти копейки.
Неточные совпадения
Анна Андреевна. Тебе все такое грубое нравится. Ты должен
помнить, что жизнь нужно совсем переменить, что твои знакомые будут
не то что какой-нибудь судья-собачник, с которым ты ездишь травить зайцев, или Земляника; напротив, знакомые твои будут с самым тонким обращением: графы и все светские… Только я, право, боюсь за тебя: ты иногда вымолвишь такое словцо, какого в хорошем обществе никогда
не услышишь.
И точно: час без малого // Последыш говорил! // Язык его
не слушался: // Старик слюною брызгался, // Шипел! И так расстроился, // Что правый глаз задергало, // А левый вдруг расширился // И — круглый, как у филина, — // Вертелся колесом. // Права свои дворянские, // Веками освященные, // Заслуги, имя древнее // Помещик
поминал, // Царевым гневом, Божиим // Грозил крестьянам, ежели // Взбунтуются они, // И накрепко приказывал, // Чтоб пустяков
не думала, //
Не баловалась вотчина, // А слушалась господ!
Сама лисица хитрая, // По любопытству бабьему, // Подкралась к мужикам, // Послушала, послушала // И прочь пошла, подумавши: // «И черт их
не поймет!» // И вправду: сами спорщики // Едва ли знали,
помнили — // О чем они шумят…
Софья. Вижу, какая разница казаться счастливым и быть действительно. Да мне это непонятно, дядюшка, как можно человеку все
помнить одного себя? Неужели
не рассуждают, чем один обязан другому? Где ж ум, которым так величаются?
Разве ты
не знаешь, что уж несколько лет от меня его и в памятцах за упокой
поминали?