Неточные совпадения
Толпа
дворовых не высыпала
на крыльцо встречать господ; показалась всего одна девочка лет двенадцати, а вслед за ней вышел из дому молодой парень, очень похожий
на Петра, одетый в серую ливрейную куртку [Ливрейная куртка — короткая ливрея, повседневная одежда молодого слуги.] с белыми гербовыми пуговицами, слуга Павла Петровича Кирсанова.
Базаров в несколько минут обегал все дорожки сада, зашел
на скотный двор,
на конюшню, отыскал двух
дворовых мальчишек, с которыми тотчас свел знакомство, и отправился с ними в небольшое болотце, с версту от усадьбы, за лягушками.
Петр, человек до крайности самолюбивый и глупый, вечно с напряженными морщинами
на лбу, человек, которого все достоинство состояло в том, что он глядел учтиво, читал по складам и часто чистил щеточкой свой сюртучок, — и тот ухмылялся и светлел, как только Базаров обращал
на него внимание;
дворовые мальчишки бегали за «дохтуром», как собачонки.
В обыкновенное время
дворовый мальчик отгонял их большою зеленою веткой; но
на этот раз Василий Иванович услал его из боязни осуждения со стороны юного поколения.
Одни требовали расчета или прибавки, другие уходили, забравши задаток; лошади заболевали; сбруя горела как
на огне; работы исполнялись небрежно; выписанная из Москвы молотильная машина оказалась негодною по своей тяжести; другую с первого разу испортили; половина скотного двора сгорела, оттого что слепая старуха из
дворовых в ветреную погоду пошла с головешкой окуривать свою корову… правда, по уверению той же старухи, вся беда произошла оттого, что барину вздумалось заводить какие-то небывалые сыры и молочные скопы.
Одну из них, богиню Молчания, с пальцем
на губах, привезли было и поставили; но ей в тот же день
дворовые мальчишки отбили нос, и хотя соседний штукатур брался приделать ей нос «вдвое лучше прежнего», однако Одинцов велел ее принять, и она очутилась в углу молотильного сарая, где стояла долгие годы, возбуждая суеверный ужас баб.
Неточные совпадения
— По-нашему ли, Климушка? // А Глеб-то?.. — // Потолковано // Немало: в рот положено, // Что не они ответчики // За Глеба окаянного, // Всему виною: крепь! // — Змея родит змеенышей. // А крепь — грехи помещика, // Грех Якова несчастного, // Грех Глеба родила! // Нет крепи — нет помещика, // До петли доводящего // Усердного раба, // Нет крепи — нет
дворового, // Самоубийством мстящего // Злодею своему, // Нет крепи — Глеба нового // Не будет
на Руси!
— // Кричит разбитый
на ноги //
Дворовый человек.
Дворовый, что у барина // Стоял за стулом с веткою, // Вдруг всхлипнул! Слезы катятся // По старому лицу. // «Помолимся же Господу // За долголетье барина!» — // Сказал холуй чувствительный // И стал креститься дряхлою, // Дрожащею рукой. // Гвардейцы черноусые // Кисленько как-то глянули //
На верного слугу; // Однако — делать нечего! — // Фуражки сняли, крестятся. // Перекрестились барыни. // Перекрестилась нянюшка, // Перекрестился Клим…
Как прусаки слоняются // По нетопленой горнице, // Когда их вымораживать // Надумает мужик. // В усадьбе той слонялися // Голодные
дворовые, // Покинутые барином //
На произвол судьбы. // Все старые, все хворые // И как в цыганском таборе // Одеты. По пруду // Тащили бредень пятеро.
— А тоже грамотеями // Считаетесь! — с досадою //
Дворовый прошипел. — //
На что вам книги умные? // Вам вывески питейные // Да слово «воспрещается», // Что
на столбах встречается, // Достаточно читать!