Так жила она до 16-ти лет. Когда же ей минуло 16 лет, к ее барышням приехал их племянник — студент, богатый князь, и Катюша, не смея ни ему ни даже себе признаться в этом, влюбилась в него. Потом через два года этот самый племянник
заехал по дороге на войну к тетушкам, пробыл у них четыре дня и накануне своего отъезда соблазнил Катюшу и, сунув ей в последний день сторублевую бумажку, уехал. Через пять месяцев после его отъезда она узнала наверное, что она беременна.
Погрозив, что он разведет Парашу с мужем по ее несовершеннолетию, он отправился домой, но
заехал по дороге к священнику, который венчал Куролесовых.
Желая скрыть свое настоящее имя, он выдал себя за трабантского офицера Кикбуша, только что вчера прибывшего из армии королевской с известиями к генерал-вахтмейстеру о новых победах и теперь, по исполнении своего дела, возвращающегося в армию; присовокупил, что между тем ему дано от генерала поручение
заехать по дороге в Гельмет и доложить баронессе о немедленном приезде его превосходительства; что он остановлен у корчмы видом необыкновенной толпы, угадал тайну актеров и просит позволения участвовать в их шутке.
Неточные совпадения
С тех пор в продолжение трех лет Нехлюдов не видался с Катюшей. И увидался он с нею только тогда, когда, только что произведенный в офицеры,
по дороге в армию,
заехал к тетушкам уже совершенно другим человеком, чем тот, который прожил у них лето три года тому назад.
Нехлюдов
заехал к тетушкам потому, что имение их было
по дороге к прошедшему вперед его полку, и потому, что они его очень об этом просили, но, главное,
заехал он теперь для того, чтобы увидать Катюшу.
Жюли проснулась поздно,
по дороге заезжала к Вихман, потом, уж не
по дороге, а
по надобности, еще в четыре магазина.
Рахель и Маша должны
заехать на городскую квартиру, собрать оставшиеся там платья и вещи,
по дороге заехать к меховщику, которому отданы были на лето шубы Веры Павловны, потом со всем этим ворохом приехать на дачу, чтобы Рахель хорошенько оценила и купила все гуртом.
— Запрягают — это верно! — подтверждает Степан, — еще намеднись я слышал, как мать Алемпию приказывала: «В пятницу, говорит, вечером у престольного праздника в Лыкове будем, а
по дороге к Боровковым обедать
заедем».