Цитаты со словом «хорошие»
У него в пятнадцати верстах от постоялого дворика
хорошее имение в двести душ, или, как он выражается с тех пор, как размежевался с крестьянами и завел «ферму», — в две тысячи десятин земли.
— Пожалуй; только он, право,
хороший человек.
Она была удивительно сложена; ее коса золотого цвета и тяжелая, как золото, падала ниже колен, но красавицей ее никто бы не назвал; во всем ее лице только и было
хорошего, что глаза, и даже не самые глаза — они были невелики и серы, — но взгляд их, быстрый и глубокий, беспечный до удали и задумчивый до уныния, — загадочный взгляд.
— Да кто его презирает? — возразил Базаров. — А я все-таки скажу, что человек, который всю свою жизнь поставил на карту женской любви и, когда ему эту карту убили, раскис и опустился до того, что ни на что не стал способен, этакой человек — не мужчина, не самец. Ты говоришь, что он несчастлив: тебе
лучше знать; но дурь из него не вся вышла. Я уверен, что он не шутя воображает себя дельным человеком, потому что читает Галиньяшку и раз в месяц избавит мужика от экзекуции.
— Воспитание? — подхватил Базаров. — Всякий человек сам себя воспитать должен — ну хоть как я, например… А что касается до времени — отчего я от него зависеть буду? Пускай же
лучше оно зависит от меня. Нет, брат, это все распущенность, пустота! И что за таинственные отношения между мужчиной и женщиной? Мы, физиологи, знаем, какие это отношения. Ты проштудируй-ка анатомию глаза: откуда тут взяться, как ты говоришь, загадочному взгляду? Это все романтизм, чепуха, гниль, художество. Пойдем лучше смотреть жука.
— Вам здесь
лучше, чем в прежнем флигельке? — спросил Павел Петрович вежливо, но без малейшей улыбки.
— Я думаю, не
лучше ли будет на первое время.
— Слава богу —
лучше всего. А вы? — прибавил Базаров, обращаясь к Дуняше.
— По-моему, — возразил Базаров, — Рафаэль гроша медного не стоит, да и они не
лучше его.
— Вот и изменило вам хваленое чувство собственного достоинства, — флегматически заметил Базаров, между тем как Аркадий весь вспыхнул и засверкал глазами. — Спор наш зашел слишком далеко… Кажется,
лучше его прекратить. А я тогда буду готов согласиться с вами, — прибавил он вставая, — когда вы представите мне хоть одно постановление в современном нашем быту, в семейном или общественном, которое бы не вызывало полного и беспощадного отрицания.
— Ну, насчет общины, — промолвил он, — поговорите
лучше с вашим братцем. Он теперь, кажется, изведал на деле, что такое община, круговая порука, трезвость и тому подобные штучки.
— И этот вопрос, я полагаю,
лучше для вас же самих не разбирать в подробности. Вы, чай, слыхали о снохачах? Послушайте меня, Павел Петрович, дайте себе денька два сроку, сразу вы едва ли что-нибудь найдете. Переберите все наши сословия да подумайте хорошенько над каждым, а мы пока с Аркадием будем…
— Нет, надо к отцу проехать. Ты знаешь, он от *** в тридцати верстах. Я его давно не видал и мать тоже: надо стариков потешить. Они у меня люди
хорошие, особенно отец: презабавный. Я же у них один.
—
Лучше бы мошною батюшки. А впрочем, пойдем.
— Ну нет, — возразил Базаров, — кусок мяса
лучше куска хлеба, даже с химической точки зрения.
— Я не могу слышать равнодушно, когда нападают на женщин, — продолжала Евдоксия. — Это ужасно, ужасно. Вместо того чтобы нападать на них, прочтите
лучше книгу Мишле «De l’amour». [О любви (фр.).] Это чудо! Господа, будемте говорить о любви, — прибавила Евдоксия, томно уронив руку на смятую подушку дивана.
Оказалось, что Одинцова не теряла времени в уединении: она прочла несколько
хороших книг и выражалась правильным русским языком.
Анна Сергеевна ласково поглядела на них, протянула обоим свою красивую белую руку и, подумав немного, с нерешительною, но
хорошею улыбкой проговорила...
— Вы из приличия рассматриваете картинки, Евгений Васильич, — начала она. — Вас это не занимает. Подвиньтесь-ка
лучше к нам, и давайте поспоримте о чем-нибудь.
— Как это вы успели меня узнать так скоро? Я, во-первых, нетерпелива и настойчива, спросите
лучше Катю; а во-вторых, я очень легко увлекаюсь.
— Может быть, вам
лучше знать. Итак, вам угодно спорить, — извольте. Я рассматривал виды Саксонской Швейцарии в вашем альбоме, а вы мне заметили, что это меня занять не может. Вы это сказали оттого, что не предполагаете во мне художественного смысла, — да, во мне действительно его нет; но эти виды могли меня заинтересовать с точки зрения геологической, с точки зрения формации гор, например.
— В
хорошем смысле, в хорошем, батюшка вы мой, Аркадий Николаич! Я уверен, что она и своим имением отлично распоряжается. Но чудо — не она, а ее сестра.
— Что делать-с! Отец меня ждет; нельзя мне больше мешкать. Впрочем, вы можете прочесть «Pelouse et Frémy, Notions générales de Chimie»; [Пелуз и Фреми. Общие основы химии (фр.).] книга
хорошая и написана ясно. Вы в ней найдете все, что нужно.
— Может быть. По-моему, или все, или ничего. Жизнь за жизнь. Взял мою, отдай свою, и тогда уже без сожаления и без возврата. А то
лучше и не надо.
— Мы говорили с вами, кажется, о счастии. Я вам рассказывала о самой себе. Кстати вот, я упомянула слово «счастие». Скажите, отчего, даже когда мы наслаждаемся, например, музыкой,
хорошим вечером, разговором с симпатическими людьми, отчего все это кажется скорее намеком на какое-то безмерное, где-то существующее счастие, чем действительным счастием, то есть таким, которым мы сами обладаем? Отчего это? Иль вы, может быть, ничего подобного не ощущаете?
— Как хотите, — продолжала она, — а мне все-таки что-то говорит, что мы сошлись недаром, что мы будем
хорошими друзьями. Я уверена, что ваша эта, как бы сказать, ваша напряженность, сдержанность исчезнет наконец?
«Нет, — решила она наконец, — бог знает, куда бы это повело, этим нельзя шутить, спокойствие все-таки
лучше всего на свете».
— А коли ты не совсем меня понимаешь, так я тебе доложу следующее: по-моему —
лучше камни бить на мостовой, чем позволить женщине завладеть хотя бы кончиком пальца.
— Ну да, конечно, это все в натуре вещей, — промолвил Василий Иваныч, — только
лучше уж в комнату пойдем. С Евгением вот гость приехал. Извините, — прибавил он, обращаясь к Аркадию, и шаркнул слегка ногой, — вы понимаете, женская слабость; ну, и сердце матери…
— Да полно тебе Лазаря петь, [Лазаря петь — калики перехожие и слепцы, чтобы разжалобить слушателей, пели стих о евангельском Лазаре. Здесь в переносном смысле — жаловаться.] — перебил опять Базаров. — Сядь
лучше вот тут на диван да дай на себя посмотреть.
Конечно, вам, господа,
лучше знать; где ж нам за вами угоняться?
Обед, хотя наскоро сготовленный, вышел очень
хороший, даже обильный; только вино немного, как говорится, подгуляло: почти черный херес, купленный Тимофеичем в городе у знакомого купца, отзывался не то медью, не то канифолью; и мухи тоже мешали.
Одной бабе, которая жаловалась на гнетку — это по-ихнему, а по-нашему — дизентерию, я… как бы выразиться
лучше… я вливал опиум; а другой я зуб вырвал.
— Да, — начал Базаров, — странное существо человек. Как посмотришь этак сбоку да издали на глухую жизнь, какую ведут здесь «отцы», кажется: чего
лучше? Ешь, пей и знай, что поступаешь самым правильным, самым разумным манером. Ан нет; тоска одолеет. Хочется с людьми возиться, хоть ругать их, да возиться с ними.
— Давай
лучше спать! — с досадой проговорил Аркадий.
— Ну да, священник; он у нас… кушать будет… Я этого не ожидал и даже не советовал… но как-то так вышло… он меня не понял… Ну, и Арина Власьевна… Притом же он у нас очень
хороший и рассудительный человек.
— Может быть; тебе со стороны видней. Коли может женщина получасовую беседу поддержать, это уж знак
хороший. А я все-таки уеду.
— Вы себя привезли; это
лучше всего.
Фенечка
хорошела с каждым днем.
— Так
лучше быть молодою?
— Да чем же оно
лучше? Скажите мне!
— Как чем? Да вот я теперь, молодая, все могу сделать — и пойду, и приду, и принесу, и никого мне просить не нужно… Чего
лучше?
— Нет,
лучше без формальностей.
— А! тем
лучше! — Павел Петрович оглянулся кругом. — Никого не видать, никто не помешает… Мы можем приступить?
— О прошлом вспоминать незачем, — возразил Базаров, — а что касается до будущего, то о нем тоже не стоит голову ломать, потому что я намерен немедленно улизнуть. Дайте я вам перевяжу теперь ногу; рана ваша — не опасная, а все
лучше остановить кровь. Но сперва необходимо этого смертного привести в чувство.
— Я Николая Петровича одного на свете люблю и век любить буду! — проговорила с внезапною силой Фенечка, между тем как рыданья так и поднимали ее горло, — а что вы видели, так я на Страшном суде скажу, что вины моей в том нет и не было, и уж
лучше мне умереть сейчас, коли меня в таком деле подозревать могут, что я перед моим благодетелем, Николаем Петровичем…
— Фенечка! — сказал он каким-то чудным шепотом, — любите, любите моего брата! Он такой добрый,
хороший человек! Не изменяйте ему ни для кого на свете, не слушайте ничьих речей! Подумайте, что может быть ужаснее, как любить и не быть любимым! Не покидайте никогда моего бедного Николая!
— Нет… так… ничего… Напротив, мне гораздо
лучше.
— Роль тетки, наставницы, матери, как хотите назовите. Кстати, знаете ли, что я прежде хорошенько не понимала вашей тесной дружбы с Аркадием Николаичем; я находила его довольно незначительным. Но теперь я его
лучше узнала и убедилась, что он умен… А главное, он молод, молод… не то, что мы с вами, Евгений Васильич.
— Не будемте
лучше говорить об этом, Анна Сергеевна.
Цитаты из русской классики со словом «хорошие»
Ассоциации к слову «хорошие»
Синонимы к слову «хорошие»
Предложения со словом «хороший»
- Она работает дворником уже 15 лет, чтобы пример матери помог её детям стать хорошими людьми, а не самодовольными мажорами.
- Бедный хочет получить результат прямо сейчас, а ещё лучше уже вчера.
- – Врачи вечно так говорят, чтобы поднять людям настроение. Я бы на её месте не питала особых надежд. Уж лучше быть готовой к худшему.
- (все предложения)
Сочетаемость слова «хороший»
Что (кто) бывают «хорошими»
Афоризмы русских писателей со словом «хороший»
Дополнительно