Холодом обдало меня от этих слов. Я ушам своим едва поверила. В первую минуту мне показалось, что Семен Матвеич хотел купить мое отречение от Мишеля, дать мне «отступного»… Но эти слова! Мои глаза начинали привыкать к темноте, и я могла различить лицо Семена Матвеича. Оно улыбалось, это старое лицо, а сам он все расхаживал
маленькими шагами, семенил предо мною…
Видно было, что по ней шел человек маленького роста,
маленькими шагами, на маленьких лыжах и с палкой в руке.
И вот из соседней залы, длинной и большой комнаты, раздались скорые приближающиеся шаги,
маленькие шаги, чрезвычайно частые; кто-то как будто катился, и вдруг влетел в гостиную — совсем не Николай Всеволодович, а совершенно не знакомый никому молодой человек.
— Что же это такое? — взывал Пепко, изнемогая в борьбе с собственною слабостью. — Еще один
маленький шаг, и мы превратимся в настоящих трактирных героев… Мутные глаза, сизый нос, развинченные движения, вечный запах перегорелого вина — нет, благодарю покорно! Не согласен… К черту всю «академию»! Я еще молод и могу подавать надежды, даже очень просто… Наконец, благодарное потомство ждет от меня соответствующих поступков, черт возьми!..
Неточные совпадения
Сергей Иванович говорил себе это в то время, как он был уже в десяти
шагах от Вареньки. Опустившись на колени и защищая руками гриб от Гриши, она звала
маленькую Машу.
Он непринужденно и ловко разменялся с некоторыми из дам приятными словами, подходил к той и другой дробным, мелким
шагом, или, как говорят, семенил ножками, как обыкновенно делают
маленькие старички щеголи на высоких каблуках, называемые мышиными жеребчиками, забегающие весьма проворно около дам.
Он поспешно огляделся, он искал чего-то. Ему хотелось сесть, и он искал скамейку; проходил же он тогда по К—му бульвару. Скамейка виднелась впереди,
шагах во ста. Он пошел сколько мог поскорее; но на пути случилось с ним одно
маленькое приключение, которое на несколько минут привлекло к себе все его внимание.
Потому, в-третьих, что возможную справедливость положил наблюдать в исполнении, вес и меру, и арифметику: из всех вшей выбрал самую наибесполезнейшую и, убив ее, положил взять у ней ровно столько, сколько мне надо для первого
шага, и ни больше ни
меньше (а остальное, стало быть, так и пошло бы на монастырь, по духовному завещанию — ха-ха!)…
Дней через пять, прожитых в приятном сознании сделанного им так просто серьезного
шага, горничная Феня осторожно сунула в руку его
маленький измятый конверт с голубой незабудкой, вытисненной в углу его, на атласной бумаге, тоже с незабудкой. Клим, не без гордости, прочитал: