Неточные совпадения
Немного пониже крестьянская
лошадь стояла в реке по колени и лениво обмахивалась мокрым
хвостом; изредка под нависшим кустом всплывала большая рыба, пускала пузыри и тихо погружалась на дно, оставив за собою легкую зыбь.
Собаки с преувеличенной быстротой вертели
хвостами в ожидании овсянки;
лошади топали и ржали под навесом…
Легкая пыль желтым столбом поднимается и несется по дороге; далеко разносится дружный топот,
лошади бегут, навострив уши, впереди всех, задравши
хвост и беспрестанно меняя ногу, скачет какой-нибудь рыжий космач, с репейниками в спутанной гриве.
Около господской усадьбы, стоявшей к улице задом, происходило, что обыкновенно происходит около господских усадеб: девки в полинялых ситцевых платьях шныряли взад и вперед; дворовые люди брели по грязи, останавливались и задумчиво чесали свои спины; привязанная
лошадь десятского лениво махала
хвостом и, высоко задравши морду, глодала забор; курицы кудахтали; чахоточные индейки беспрестанно перекликивались.
В улицах, образованных телегами, толпились люди всякого звания, возраста и вида: барышники, в синих кафтанах и высоких шапках, лукаво высматривали и выжидали покупщиков; лупоглазые, кудрявые цыгане метались взад и вперед, как угорелые, глядели
лошадям в зубы, поднимали им ноги и
хвосты, кричали, бранились, служили посредниками, метали жребий или увивались около какого-нибудь ремонтера в фуражке и военной шинели с бобром.
Кучера заплетали
лошадям своим
хвосты, мочили гривы и давали почтительные советы господам.
Мы вошли в конюшню. Несколько белых шавок поднялось с сена и подбежало к нам, виляя
хвостами; длиннобородый и старый козел с неудовольствием отошел в сторону; три конюха, в крепких, но засаленных тулупах, молча нам поклонились. Направо и налево, в искусственно возвышенных стойлах, стояло около тридцати
лошадей, выхоленных и вычищенных на славу. По перекладинам перелетывали и ворковали голуби.
Кузя, наездник, мастер своего дела, проехал раза три мимо нас по улице. Хорошо бежит
лошадь, не сбивается, задом не подбрасывает, ногу выносит свободно,
хвост отделяет и «держит», редкомах.
Кучер слезает,
лошади фыркают, пристяжные оглядываются, коренная помахивает
хвостом и прислоняет голову к дуге… со скрипом отворяется воротище.
Лошадь задрала морду, подняла
хвост и бросилась боком в кусты; он за ней на одной ноге вприпрыжку, однако наконец-таки попал в седло; как исступленный, завертел нагайкой, затрубил в рог и поскакал.
Каждый день, бывало, новую затею придумывал: то из лопуха суп варил, то
лошадям хвосты стриг на картузы дворовым людям, то лен собирался крапивой заменить, свиней кормить грибами…
Наконец мы, однако, сошлись с ним на двадцати рублях. Он отправился за
лошадьми и чрез час привел их целых пять на выбор.
Лошади оказались порядочные, хотя гривы и
хвосты у них были спутанные и животы — большие, растянутые, как барабан. С Филофеем пришло двое его братьев, нисколько на него не похожих. Маленькие, черноглазые, востроносые, они, точно, производили впечатление ребят «шустрых», говорили много и скоро — «лопотали», как выразился Ермолай, но старшому покорялись.
Она понижалась все больше и больше, тарантас вырастал из нее, — вот уже показались колеса и конские
хвосты, и вот, вздымая сильные и крупные брызги, алмазными — нет, не алмазными — сапфирными снопами разлетавшиеся в матовом блеске луны, весело и дружно выхватили нас
лошади на песчаный берег и пошли по дороге в гору, вперебивку переступая глянцевитыми мокрыми ногами.
Солнце взошло, но играло оно или нет, Горчаков не видел. Всю дорогу до самого дома он молчал, о чем-то думал и не спускал глаз с черного
хвоста лошади. Неизвестно отчего, им овладела скука, и от праздничной радости в груди не осталось ничего, как будто ее и не было.
Неточные совпадения
Дорогой, в вагоне, он разговаривал с соседями о политике, о новых железных дорогах, и, так же как в Москве, его одолевала путаница понятий, недовольство собой, стыд пред чем-то; но когда он вышел на своей станции, узнал кривого кучера Игната с поднятым воротником кафтана, когда увидал в неярком свете, падающем из окон станции, свои ковровые сани, своих
лошадей с подвязанными
хвостами, в сбруе с кольцами и мохрами, когда кучер Игнат, еще в то время как укладывались, рассказал ему деревенские новости, о приходе рядчика и о том, что отелилась Пава, — он почувствовал, что понемногу путаница разъясняется, и стыд и недовольство собой проходят.
Одна из
лошадей, сытый бурый третьяк, увидав собаку, шарахнулся и, подняв
хвост, фыркнул.
Несмотря на светлый цвет его волос, усы его и брови были черные — признак породы в человеке, так, как черная грива и черный
хвост у белой
лошади.
Казалось, гость был для нее в диковинку, потому что она обсмотрела не только его, но и Селифана, и
лошадей, начиная с
хвоста и до морды.
Две борзые собаки, напряженно загнув
хвост серпом и высоко поднимая ноги, грациозно перепрыгивали по высокому жнивью, за ногами
лошади;