По деревне мелькали огоньки; из недалекого, ярко освещенного кабака несся нестройный, смутный гам, среди которого, мне казалось, я
узнавал голос Якова.
Неточные совпадения
— Вы не изволите
знать, — начал он расслабленным и дрожащим
голосом (таково действие беспримесного березовского табаку), — вы не изволите
знать здешнего судью, Мылова, Павла Лукича?..
— Позвольте себя рекомендовать, — начал он мягким и вкрадчивым
голосом, — я здешний охотник Владимир… Услышав о вашем прибытии и
узнав, что вы изволили отправиться на берега нашего пруда, решился, если вам не будет противно, предложить вам свои услуги.
— Уж поверьте мне, Гаврила Антоныч, — возразил
голос толстяка, — уж мне ли не
знать здешних порядков, сами посудите.
— Кому же и
знать, Николай Еремеич: вы здесь, можно сказать, первое лицо-с. Ну, так как же-с? — продолжал незнакомый мне
голос, — чем же мы порешим, Николай Еремеич? Позвольте полюбопытствовать.
— Ну, как тебе угодно. Ты меня, батюшка, извини: ведь я по старине. (Г-н Чернобай говорил не спеша и на о.) У меня все по простоте,
знаешь… Назар, а Назар, — прибавил он протяжно и не возвышая
голоса.
Не
знаю, чем бы разрешилось всеобщее томленье, если б Яков вдруг не кончил на высоком, необыкновенно тонком звуке — словно
голос у него оборвался.
«А па-азвольте
узнать, — заговорил он надменным
голосом, — по какому праву вы здесь
Изумленный становой не
знал, что предпринять. Мертвая тишина царствовала в комнате. «Да уж он скончался», — подумал он и, возвысив
голос, промолвил: — Пантелей Еремеич! А, Пантелей Еремеич!
— Вы меня не
узнаете, барин? — прошептал опять
голос; он словно испарялся из едва шевелившихся губ. — Да и где
узнать! Я Лукерья… Помните, что хороводы у матушки у вашей в Спасском водила… помните, я еще запевалой была?
Заливается он, заливается… и вдруг мне почудилось: зовет меня кто-то Васиным
голосом, тихо так: «Луша!..» Я глядь в сторону, да,
знать, спросонья оступилась, так прямо с рундучка и полетела вниз — да о землю хлоп!
— Браво, Вронский! — послышались ему голоса кучки людей — он знал, его полка и приятелей, — которые стояли у этого препятствия; он не мог не
узнать голоса Яшвина, но он не видал его.
Вдруг, что ж ты думаешь, Азамат? во мраке слышу, бегает по берегу оврага конь, фыркает, ржет и бьет копытами о землю; я
узнал голос моего Карагёза; это был он, мой товарищ!..
Дубровский пошел далее. Два человека приблизились к нему; они его окликали. Дубровский
узнал голос Антона и Гриши. «Зачем вы не спите?» — спросил он их. «До сна ли нам, — отвечал Антон. — До чего мы дожили, кто бы подумал…»
Неточные совпадения
Запомнил Гриша песенку // И
голосом молитвенным // Тихонько в семинарии, // Где было темно, холодно, // Угрюмо, строго, голодно, // Певал — тужил о матушке // И обо всей вахлачине, // Кормилице своей. // И скоро в сердце мальчика // С любовью к бедной матери // Любовь ко всей вахлачине // Слилась, — и лет пятнадцати // Григорий твердо
знал уже, // Кому отдаст всю жизнь свою // И за кого умрет.
Потупился, нахмурился, // «Эй, Прошка! — закричал, // Глотнул — и мягким
голосом // Сказал: — Вы сами
знаете, // Нельзя же и без строгости?
Голос обязан иметь градоначальник ясный и далеко слышный; он должен помнить, что градоначальнические легкие созданы для отдания приказаний. Я
знал одного градоначальника, который, приготовляясь к сей должности, нарочно поселился на берегу моря и там во всю мочь кричал. Впоследствии этот градоначальник усмирил одиннадцать больших бунтов, двадцать девять средних возмущений и более полусотни малых недоразумений. И все сие с помощью одного своего далеко слышного
голоса.
Анна, думавшая, что она так хорошо
знает своего мужа, была поражена его видом, когда он вошел к ней. Лоб его был нахмурен, и глаза мрачно смотрели вперед себя, избегая ее взгляда; рот был твердо и презрительно сжат. В походке, в движениях, в звуке
голоса его была решительность и твердость, каких жена никогда не видала в нем. Он вошел в комнату и, не поздоровавшись с нею, прямо направился к ее письменному столу и, взяв ключи, отворил ящик.
— Ну что за охота спать! — сказал Степан Аркадьич, после выпитых за ужином нескольких стаканов вина пришедший в свое самое милое и поэтическое настроение. — Смотри, Кити, — говорил он, указывая на поднимавшуюся из-за лип луну, — что за прелесть! Весловский, вот когда серенаду. Ты
знаешь, у него славный
голос, мы с ним спелись дорогой. Он привез с собою прекрасные романсы, новые два. С Варварой Андреевной бы спеть.