Неточные совпадения
И дом у него
старинной постройки; в передней, как следует, пахнет квасом, сальными свечами и кожей; тут же направо буфет с трубками и утиральниками; в столовой фамильные
портреты, мухи, большой горшок ерани и кислые фортепьяны; в гостиной три дивана, три стола, два зеркала и сиплые часы, с почерневшей эмалью и бронзовыми, резными стрелками; в кабинете стол с бумагами, ширмы синеватого цвета с наклеенными картинками, вырезанными из разных сочинений прошедшего столетия, шкафы с вонючими книгами, пауками и черной пылью, пухлое кресло, итальянское окно да наглухо заколоченная дверь в сад…
Через минуту появилась высокая, полная старушка с седой головой, без чепца, с бледным лицом, черными, кротко мерцавшими глазами, с ласковой улыбкой, вся в белом: совершенно
старинный портрет, бежавший со стены картинной галереи: это редакторша.
На главной стене висел
старинный портрет Федорова прадеда, Андрея Лаврецкого; темное, желчное лицо едва отделялось от почерневшего и покоробленного фона; небольшие злые глаза угрюмо глядели из-под нависших, словно опухших век; черные волосы без пудры щеткой вздымались над тяжелым, изрытым лбом.
Большая зала, блестящий паркет,
старинные портреты по стенам, в углу мраморный бюст Толстого. Длинный стол. Во главе его, на узкой стороне, села Софья Андреевна, справа от нее, у длинной стороны, Лев Николаевич. Прислуживали лакеи в перчатках. Льву Николаевичу подавались отдельно вегетарианские кушанья.
Неточные совпадения
Когда Алексей Александрович вошел в маленький, уставленный
старинным фарфором и увешанный
портретами, уютный кабинет графини Лидии Ивановны, самой хозяйки еще не было. Она переодевалась.
Почтенный замок был построен, // Как замки строиться должны: // Отменно прочен и спокоен // Во вкусе умной старины. // Везде высокие покои, // В гостиной штофные обои, // Царей
портреты на стенах, // И печи в пестрых изразцах. // Всё это ныне обветшало, // Не знаю, право, почему; // Да, впрочем, другу моему // В том нужды было очень мало, // Затем, что он равно зевал // Средь модных и
старинных зал.
Толстоногий стол, заваленный почерневшими от
старинной пыли, словно прокопченными бумагами, занимал весь промежуток между двумя окнами; по стенам висели турецкие ружья, нагайки, сабля, две ландкарты, какие-то анатомические рисунки,
портрет Гуфеланда, [Гуфеланд Христофор (1762–1836) — немецкий врач, автор широко в свое время популярной книги «Искусство продления человеческой жизни».] вензель из волос в черной рамке и диплом под стеклом; кожаный, кое-где продавленный и разорванный, диван помещался между двумя громадными шкафами из карельской березы; на полках в беспорядке теснились книги, коробочки, птичьи чучелы, банки, пузырьки; в одном углу стояла сломанная электрическая машина.
На чердаке, в
старинном окованном железом сундуке, он открыл множество интересных, хотя и поломанных вещей: рамки для
портретов, фарфоровые фигурки, флейту, огромную книгу на французском языке с картинами, изображающими китайцев, толстый альбом с
портретами смешно и плохо причесанных людей, лицо одного из них было сплошь зачерчено синим карандашом.
Старые господа умерли, фамильные
портреты остались дома и, чай, валяются где-нибудь на чердаке; предания о
старинном быте и важности фамилии всё глохнут или живут только в памяти немногих, оставшихся в деревне же стариков.