Цитаты со словом «раза»
— Разбогател. Теперь он мне сто целковых оброка платит, да еще я, пожалуй, накину. Я уж ему не
раз говорил: «Откупись, Хорь, эй, откупись!..» А он, бестия, меня уверяет, что нечем; денег, дескать, нету… Да, как бы не так!..
В течение дня он не
раз заговаривал со мною, услуживал мне без раболепства, но за барином наблюдал, как за ребенком.
Четверть часа спустя Федя с фонарем проводил меня в сарай. Я бросился на душистое сено, собака свернулась у ног моих; Федя пожелал мне доброй ночи, дверь заскрипела и захлопнулась. Я довольно долго не мог заснуть. Корова подошла к двери, шумно дохнула
раза два, собака с достоинством на нее зарычала; свинья прошла мимо, задумчиво хрюкая; лошадь где-то в близости стала жевать сено и фыркать… я, наконец, задремал.
Иные помещики вздумали было покупать сами косы на наличные деньги и раздавать в долг мужикам по той же цене; но мужики оказались недовольными и даже впали в уныние; их лишали удовольствия щелкать по косе, прислушиваться, перевертывать ее в руках и
раз двадцать спросить у плутоватого мещанина-продавца: «А что, малый, коса-то не больно того?» Те же самые проделки происходят и при покупке серпов, с тою только разницей, что тут бабы вмешиваются в дело и доводят иногда самого продавца до необходимости, для их же пользы, поколотить их.
Толкуя с Хорем, я в первый
раз услышал простую, умную речь русского мужика.
Недаром в русской песенке свекровь поет: «Какой ты мне сын, какой семьянин! не бьешь ты жены, не бьешь молодой…» Я
раз было вздумал заступиться за невесток, попытался возбудить сострадание Хоря; но он спокойно возразил мне, что «охота-де вам такими… пустяками заниматься, — пускай бабы ссорятся…
«А что, — спросил он меня в другой
раз, — у тебя своя вотчина есть?» — «Есть». — «Далеко отсюда?» — «Верст сто». — «Что же ты, батюшка, живешь в своей вотчине?» — «Живу». — «А больше, чай, ружьем пробавляешься?» — «Признаться, да». — «И хорошо, батюшка, делаешь; стреляй себе на здоровье тетеревов, да старосту меняй почаще».
Еще
раз прозвенел над вами звонкий голос пеночки; где-то печально прокричала иволга, соловей щелкнул в первый раз.
Он бы легко мог на деньги, вырученные им за проданную дичь, купить себе патронташ и суму, но ни
разу даже не подумал о подобной покупке и продолжал заряжать свое ружье по-прежнему, возбуждая изумление зрителей искусством, с каким он избегал опасности просыпать или смешать дробь и порох.
И действительно: хотя Валетка поражал даже равнодушного прохожего своей чрезмерной худобой, но жил, и долго жил; даже, несмотря на свое бедственное положенье, ни
разу не пропадал и не изъявлял желанья покинуть своего хозяина.
Раз как-то, в юные годы, он отлучился на два дня, увлеченный любовью; но эта дурь скоро с него соскочила.
Ермолаю было приказано доставлять на господскую кухню
раз в месяц пары две тетеревов и куропаток, а впрочем, позволялось ему жить, где хочет и чем хочет.
Он подвергался самым разнообразным приключениям: ночевал в болотах, на деревьях, на крышах, под мостами, сиживал не
раз взаперти на чердаках, в погребах и сараях, лишался ружья, собаки, самых необходимых одеяний, бывал бит сильно и долго — и все-таки, через несколько времени, возвращался домой, одетый, с ружьем и с собакой.
Он ходил к ней
раз в неделю.
Мне самому не
раз случалось подмечать в нем невольные проявления какой-то угрюмой свирепости: мне не нравилось выражение его лица, когда он прикусывал подстреленную птицу.
Последний дворовый человек чувствовал свое превосходство над этим бродягой и, может быть, потому именно и обращался с ним дружелюбно; а мужики сначала с удовольствием загоняли и ловили его, как зайца в поле, но потом отпускали с Богом и,
раз узнавши чудака, уже не трогали его, даже давали ему хлеба и вступали с ним в разговоры…
Раз как-то пришлось мне ехать с ним вдвоем в карете за город.
Вот-с проезжаем мы
раз через нашу деревню, лет тому будет — как бы вам сказать, не солгать, — лет пятнадцать.
Больной член лучше отсечь
разом…
У этого садовника мне случилось
раза два переночевать; мимоходом забирал я у него огурцы, которые, бог ведает почему, даже летом отличались величиной, дрянным водянистым вкусом и толстой желтой кожей.
Дедушка Трофимыч, который знал родословную всех дворовых в восходящей линии до четвертого колена, и тот
раз только сказал, что, дескать, помнится, Степану приходится родственницей турчанка, которую покойный барин, бригадир Алексей Романыч, из похода в обозе изволил привезти.
— Да плохо что-то клюет, — заговорил Туман, — жарко больно; рыба-то вся под кусты забилась, спит… Надень-ко червяка, Степа. (Степушка достал червяка, положил на ладонь, хлопнул по нем
раза два, надел на крючок, поплевал и подал Туману.) Спасибо, Степа… А вы, батюшка, — продолжал он, обращаясь ко мне, — охотиться изволите?
Покойный граф — царство ему небесное! — охотником отродясь, признаться, не бывал, а собак держал и
раза два в год выезжать изволил.
Странные дела случаются на свете: с иным человеком и долго живешь вместе и в дружественных отношениях находишься, а ни
разу не заговоришь с ним откровенно, от души; с другим же едва познакомиться успеешь — глядь: либо ты ему, либо он тебе, словно на исповеди, всю подноготную и проболтал.
Раз как-то у него дом загорелся.
Нет, скажу вам: чем мельче звание, тем строже себя держи, а то как
раз себя замараешь.
Он замолчал. Подали чай. Татьяна Ильинична встала с своего места и села поближе к нам. В течение вечера она несколько
раз без шума выходила и так же тихо возвращалась. В комнате воцарилось молчание. Овсяников важно и медленно выпивал чашку за чашкой.
Уж и становые и исправники ему не
раз грозились.
— А вы не знаете? Вот меня возьмут и нарядят; я так и хожу наряженный, или стою, или сижу, как там придется. Говорят: вот что говори, — я и говорю.
Раз слепого представлял… Под каждую веку мне по горошине положили… Как же!
До берега было около двухсот шагов, Ермолай шел смело и безостановочно (так хорошо заметил он дорогу), лишь изредка покрикивая: «Левей, тут направо колдобина!» или: «Правей, тут налево завязнешь…» Иногда вода доходила нам до горла, и
раза два бедный Сучок, будучи ниже всех нас ростом, захлебывался и пускал пузыри.
«Да где же это я?» — повторил я опять вслух, остановился в третий
раз и вопросительно посмотрел на свою английскую желто-пегую собаку Дианку, решительно умнейшую изо всех четвероногих тварей.
Картина была чудесная: около огней дрожало и как будто замирало, упираясь в темноту, круглое красноватое отражение; пламя, вспыхивая, изредка забрасывало за черту того круга быстрые отблески; тонкий язык света лизнет голые сучья лозника и
разом исчезнет; острые, длинные тени, врываясь на мгновенье, в свою очередь добегали до самых огоньков: мрак боролся со светом.
На нем были новые лапти и онучи; толстая веревка, три
раза перевитая вокруг стана, тщательно стягивала его опрятную черную свитку.
Вот отчего он такой невеселый: пошел он
раз, тятенька говорил, пошел он, братцы мои, в лес по орехи.
Не успел рассказчик произнести это последнее слово, как вдруг обе собаки
разом поднялись, с судорожным лаем ринулись прочь от огня и исчезли во мраке.
— Варнавицы?.. Еще бы! еще какое нечистое! Там не
раз, говорят, старого барина видали — покойного барина. Ходит, говорят, в кафтане долгополом и все это этак охает, чего-то на земле ищет. Его раз дедушка Трофимыч повстречал: «Что, мол, батюшка, Иван Иваныч, изволишь искать на земле?»
Странный, резкий, болезненный крик раздался вдруг два
раза сряду над рекой и спустя несколько мгновений повторился уже далее…
(Я сам не
раз встречал эту Акулину. Покрытая лохмотьями, страшно худая, с черным, как уголь, лицом, помутившимся взором и вечно оскаленными зубами, топчется она по целым часам на одном месте, где-нибудь на дороге, крепко прижав костлявые руки к груди и медленно переваливаясь с ноги на ногу, словно дикий зверь в клетке. Она ничего не понимает, что бы ей ни говорили, и только изредка судорожно хохочет.)
Кучер мой сперва уперся коленом в плечо коренной, тряхнул
раза два дугой, поправил седелку, потом опять пролез под поводом пристяжной и, толкнув ее мимоходом в морду, подошел к колесу — подошел и, не спуская с него взора, медленно достал из-под полы кафтана тавлинку, медленно вытащил за ремешок крышку, медленно всунул в тавлинку своих два толстых пальца (и два-то едва в ней уместились), помял-помял табак, перекосил заранее нос, понюхал с расстановкой, сопровождая каждый прием продолжительным кряхтением, и, болезненно щурясь и моргая прослезившимися глазами, погрузился в глубокое раздумье.
Я кликнул еще
раз: голодное мяуканье кошки раздалось за другой дверью.
Аннушка проворно ушла в лес. Касьян поглядел за нею вслед, потом потупился и усмехнулся. В этой долгой усмешке, в немногих словах, сказанных им Аннушке, в самом звуке его голоса, когда он говорил с ней, была неизъяснимая, страстная любовь и нежность. Он опять поглядел в сторону, куда она пошла, опять улыбнулся и, потирая себе лицо, несколько
раз покачал головой.
— Да вы там все равно дома купите, когда захотите, — отвечал он мне, в первый
раз употребляя слово «вы».
И Ерофей медлительно слез с облучка, отвязал ведерку, пошел к пруду и, вернувшись, не без удовольствия слушал, как шипела втулка колеса, внезапно охваченная водою…
Раз шесть приходилось ему на каких-нибудь десяти верстах обливать разгоряченную ось, и уже совсем завечерело, когда мы возвратились домой.
Странное какое-то беспокойство овладевает вами в его доме; даже комфорт вас не радует, и всякий
раз, вечером, когда появится перед вами завитый камердинер в голубой ливрее с гербовыми пуговицами и начнет подобострастно стягивать с вас сапоги, вы чувствуете, что если бы вместо его бледной и сухопарой фигуры внезапно предстали перед вами изумительно широкие скулы и невероятно тупой нос молодого дюжего парня, только что взятого барином от сохи, но уже успевшего в десяти местах распороть по швам недавно пожалованный нанковый кафтан, — вы бы обрадовались несказанно и охотно бы подверглись опасности лишиться вместе с сапогом и собственной вашей ноги вплоть до самого вертлюга…
Тут Софрон помолчал, поглядел на барина и, как бы снова увлеченный порывом чувства (притом же и хмель брал свое), в другой
раз попросил руки и запел пуще прежнего...
Г-н Пеночкин много смеялся уловке своего бурмистра и несколько
раз сказал мне, указывая на него головой: «Quel gaillard, a?» [Каков молодец, а? (фр.)]
— Пьяный человек-с, — отвечал бурмистр, в первый
раз употребляя «слово-ер», — неработящий. Из недоимки не выходит вот уж пятый год-с.
— Ну, уж это само собою разумеется. Это всегда так бывает; это уж я не
раз заметил. Целый год распутствует, грубит, а теперь в ногах валяется.
— Сею минутою явлюся. А вы, братцы, — продолжал он убедительным голосом, — ступайте-ка лучше отсюда вон с новопожалованным истопником-то: неравно немец забежит, как
раз нажалуется.
— Очень нужно мне… Слушай, Николай Еремеев, — заговорил Павел с отчаянием, — в последний
раз тебя прошу… вынудил ты меня — невтерпеж мне становится. Оставь нас в покое, понимаешь? а то, ей-богу, несдобровать кому-нибудь из нас, я тебе говорю.
Цитаты из русской классики со словом «раза»
Ассоциации к слову «раза»
Предложения со словом «раз»
- Мы с ним встретились ещё раза два, и он уехал отдыхать, а я снова пошла сдавать экзамены, потому что почти во всех театральных вузах есть дополнительный набор в конце лета.
- Мы ещё несколько раз повторили эксперимент, получив такую же обратную связь как от команд, стремящихся к более творческой работе, так и от команд исполнителей, ищущих более тесного взаимодействия.
- Обрадовался, обнял – не первый раз уже встречаемся за этим самым пресловутым оцеплением.
- (все предложения)
Афоризмы русских писателей со словом «раз»
- Раз человек нашел свое призвание, пусть жертвует для него житейскими мелочами.
- Жить, беспредельно жить! Трудясь, мечтая, мучаясь,
Дыханьем заплатить за творческую участь,
Смотреть без ужаса в глаза ночных стихий,
Раз в жизни полюбить, насмерть возненавидеть,
Пройти весь мир насквозь, — и видеть, видеть, видеть…
Вот так и только так рождаются стихи.
- Чему суждено случиться, то придет в свой срок, а трястись над своей жизнью — это значит десять раз помирать до смерти.
- (все афоризмы русских писателей)
Дополнительно