Цитаты со словом «никого»
Водились за ним, правда, некоторые слабости: он, например, сватался за всех богатых невест в губернии и, получив отказ от руки и от дому, с сокрушенным сердцем доверял свое горе всем друзьям и знакомым, а родителям невест продолжал посылать в подарок кислые персики и другие сырые произведения своего сада; любил повторять один и тот же анекдот, который, несмотря на уважение г-на Полутыкина к его достоинствам, решительно никогда
никого не смешил; хвалил сочинение Акима Нахимова и повесть Пинну;заикался; называл свою собаку Астрономом; вместо однакоговорил одначеи завел у себя в доме французскую кухню, тайна которой, по понятиям его повара, состояла в полном изменении естественного вкуса каждого кушанья: мясо у этого искусника отзывалось рыбой, рыба — грибами, макароны — порохом; зато ни одна морковка не попадала в суп, не приняв вида ромба или трапеции.
Зато
никто не мог сравниться с Ермолаем в искусстве ловить весной, в полую воду, рыбу, доставать руками раков, отыскивать по чутью дичь, подманивать перепелов, вынашивать ястребов, добывать соловьев с «лешевой дудкой», с «кукушкиным перелетом»…
Степушка не получал решительно никаких пособий, не состоял в родстве ни с кем,
никто не знал о его существовании.
Ходили темные слухи, что состоял он когда-то у кого-то в камердинерах; но кто он, откуда он, чей сын, как попал в число шумихинских подданных, каким образом добыл мухояровый, с незапамятных времен носимый им кафтан, где живет, чем живет, — об этом решительно
никто не имел ни малейшего понятия, да и, правду сказать, никого не занимали эти вопросы.
Его привыкли видеть, иногда даже давали ему пинка, но
никто с ним не заговаривал, и он сам, кажется, отроду рта не разинул.
А то вдруг отлучится дня на два; его отсутствия, разумеется,
никто не замечает…
«Я вам скажу, почему мне не хочется умереть, я вам скажу, я вам скажу… теперь мы одни; только вы, пожалуйста,
никому… послушайте…» Я нагнулся; придвинула она губы к самому моему уху, волосами щеку мою трогает, — признаюсь, у меня самого кругом пошла голова, — и начала шептать…
«Смотрите же, доктор,
никому…» Кое-как я ее успокоил, дал ей напиться, разбудил горничную и вышел.
И Александра Андреевна ко мне привязалась:
никого, бывало, к себе в комнату, кроме меня, не пускает.
Чувствую я, что больная моя себя губит; вижу, что не совсем она в памяти; понимаю также и то, что не почитай она себя при смерти, — не подумала бы она обо мне; а то ведь, как хотите, жутко умирать в двадцать пять лет,
никого не любивши: ведь вот что ее мучило, вот отчего она, с отчаянья, хоть за меня ухватилась, — понимаете теперь?
— Не стану я вас, однако, долее томить, да и мне самому, признаться, тяжело все это припоминать. Моя больная на другой же день скончалась. Царство ей небесное (прибавил лекарь скороговоркой и со вздохом)! Перед смертью попросила она своих выйти и меня наедине с ней оставить. «Простите меня, говорит, я, может быть, виновата перед вами… болезнь… но, поверьте, я
никого не любила более вас… не забывайте же меня… берегите мое кольцо…»
Никто не ушибся, один битюк вывихнул себе ногу.
От нее веяло холодом, хотя не только
никто не жаловался на ее строгость, но, напротив, многие бедняки называли ее матушкой и благодетельницей.
— Ведь вот Алексей Григорьевич не обижал же
никого, — заметил я.
Позвал его к себе Василий Николаич и говорит, а сам краснеет, и так, знаете, дышит скоро: «Будь справедлив у меня, не притесняй
никого, слышишь?» Да с тех пор его к своей особе и не требовал!
— Нет, батюшка, не был. Татьяна Васильевна покойница — царство ей небесное! —
никому не позволяла жениться. Сохрани Бог! Бывало, говорит: «Ведь живу же я так, в девках, что за баловство! чего им надо?»
— Как же. Перво-наперво она сидела долго, долго,
никого не видала и не слыхала… только все как будто собачка этак залает, залает где-то… Вдруг, смотрит: идет по дорожке мальчик в одной рубашонке. Она приглянулась — Ивашка Федосеев идет…
Я зашел в первую избу, отворил дверь в сени, окликнул хозяев —
никто не отвечал мне.
Я отправился на двор, и там
никого не было…
— Какая тут деревня!.. Здесь ни у кого нет… Да и дома нет
никого: все на работе. Ступайте, — промолвил он вдруг и лег опять на землю.
— Барыня приказала, — продолжал он, пожав плечами, — а вы погодите… вас еще в свинопасы произведут. А что я портной, и хороший портной, у первых мастеров в Москве обучался и на енаралов шил… этого у меня
никто не отнимет. А вы чего храбритесь?.. чего? из господской власти вышли, что ли? вы дармоеды, тунеядцы, больше ничего. Меня отпусти на волю — я с голоду не умру, я не пропаду; дай мне пашпорт — я оброк хороший взнесу и господ удоблетворю. А вы что? Пропадете, пропадете, словно мухи, вот и все!
— А тебе говорят, не забывайся… Как ты там барыне, по-твоему, ни нужен, а коли из нас двух ей придется выбирать, — не удержишься ты, голубчик! Бунтовать
никому не позволяется, смотри! (Павел дрожал от бешенства.) А девке Татьяне поделом… Погоди, не то ей еще будет!
— Так ты Бирюк, — повторил я, — я, брат, слыхал про тебя. Говорят, ты
никому спуску не даешь.
— Разорены!.. Воровать
никому не след.
Впрочем, в деле хозяйничества
никто у нас еще не перещеголял одного петербургского важного чиновника, который, усмотрев из донесений своего приказчика, что овины у него в имении часто подвергаются пожарам, отчего много хлеба пропадает, — отдал строжайший приказ; вперед до тех пор не сажать снопов в овин, пока огонь совершенно не погаснет.
Дома он у себя
никого не принимает и живет, как слышно, скрягой.
— Тридцать и
никого, — возопил чахоточный маркер с темным лицом и свинцом под глазами.
— Эк! — одобрительно крякнул всем животом толстенький купец, сидевший в уголку за шатким столиком на одной ножке, крякнул и оробел. Но, к счастью,
никто его не заметил. Он отдохнул и погладил бородку.
— Тридцать девять и
никого, — провозгласил маркер.
—
Никого… посмотри-ка, как я вот этого желтого…
Удивительная женщина Татьяна Борисовна, а
никто ей не удивляется: ее здравый смысл, твердость и свобода, горячее участие в чужих бедах и радостях, словом, все ее достоинства точно родились с ней, никаких трудов и хлопот ей не стоили…
Они состоят обыкновенно из темных сеней и белой избы, разделенной надвое перегородкой, за которую
никто из посетителей не имеет права заходить.
Но, несмотря на единодушно изъявленное желание,
никто не начинал; рядчик даже не приподнялся с лавки, — все словно ждали чего-то.
Настоящее имя этого человека было Евграф Иванов; но
никто во всем околотке не звал его иначе как Обалдуем, и он сам величал себя тем же прозвищем: так хорошо оно к нему пристало.
Никто не знал, откуда он свалился к нам в уезд; поговаривали, что происходил он от однодворцев и состоял будто где-то прежде на службе, но ничего положительного об этом не знали; да и от кого было и узнавать, — не от него же самого: не было человека более молчаливого и угрюмого.
Также
никто не мог положительно сказать, чем он живет; он никаким ремеслом не занимался, ни к кому не ездил, не знался почти ни с кем, а деньги у него водились; правда, небольшие, но водились.
Вел он себя не то что скромно, — в нем вообще не было ничего скромного, — но тихо; он жил, словно
никого вокруг себя не замечал, и решительно ни в ком не нуждался.
Никто не крикнул, даже не шевельнулся; все как будто ждали, не будет ли он еще петь; но он раскрыл глаза, словно удивленный нашим молчаньем, вопрошающим взором обвел всех кругом и увидал, что победа была его…
«Что? аль и там тебя открыли?» — «Нет, Петр Петрович, — говорит она, —
никто меня не беспокоит в Бубнове; да долго ли это продолжится?
Я надел фрак, без которого не советую
никому выезжать даже на охоту, и отправился к Александру Михайлычу.
Прочие дворяне сидели на диванах, кучками жались к дверям и подле окон; один, уже, немолодой, но женоподобный по наружности помещик, стоял в уголку, вздрагивал, краснел и с замешательством вертел у себя на желудке печаткою своих часов, хотя
никто не обращал на него внимания; иные господа, в круглых фраках и клетчатых панталонах работы московского портного, вечного цехового мастера Фирса Клюхина, рассуждали необыкновенно развязно и бойко, свободно поворачивая своими жирными и голыми затылками; молодой человек, лет двадцати, подслеповатый и белокурый, с ног до головы одетый в черную одежду, видимо робел, но язвительно улыбался…
Вследствие множества наехавших гостей
никто не спал в одиночку.
«Моей судьбою очень
никто не озабочен».
С туземцами знался я мало, разговаривал с ними как-то напряженно и
никого из них у себя не видал, исключая двух или трех навязчивых молодчиков еврейского происхождения, которые то и дело забегали ко мне да занимали у меня деньги, благо der Russe верит.
Никто к нему, разумеется, не ездил…
Деревня Бесселендеевка состояла всего из двадцати двух душ крестьян;
никто о ней не сожалел сильно, так почему же, при случае, не потешиться?
Жилище господина Чертопханова являло вид весьма печальный: бревна почернели и высунулись вперед «брюхом», труба обвалилась, углы подопрели и покачнулись, небольшие тускло-сизые окошечки невыразимо кисло поглядывали из-под косматой, нахлобученной крыши: у иных старух-потаскушек бывают такие глаза. Я постучался;
никто не откликнулся. Однако мне за дверью слышались резко произносимые слова...
Полчаса спустя нас бы
никто не узнал: мы болтали и шалили, как дети.
Чертопханов взобрался было на крыльцо, но круто повернул на каблуках и, подбежав к жиду, крепко стиснул ему руку. Тот наклонился и губы уже протянул, но Чертопханов отскочил назад и, промолвив вполголоса: «
Никому не сказывай!» — исчез за дверью.
Цитаты из русской классики со словом «никого»
Синонимы к слову «никого»
Предложения со словом «никто»
- Насколько я понял из твоего рассказа, в доме больше никого нет?
- Не надо орать, лучше объясните людям, что и как им следует делать!” Тот сразу сник и больше никого уже не оскорблял.
- В нищенской жизни, которую он вёл, ему уже доводилось встречаться с грубостью, однако с таким презрением ещё никто никогда не отказывал.
- (все предложения)
Афоризмы русских писателей со словом «никто»
- Свободны могут быть или все, или никто, включая и тех, кто управляет, кто устанавливает данный порядок.
- Никому не проходит безнаказанно бегство из Отечества.
- Исполнить долг хорошо… только это никого еще не наградило счастьем…
- (все афоризмы русских писателей)
Дополнительно