Неточные совпадения
Он искренно любил, он глубоко уважал свою молодую родственницу и, окончив свою темную, приготовительную работу, собираясь
вступить на новое поприще, начать действительную, не коронную
службу, предложил ей, как любимой женщине, как товарищу и другу, соединить свою жизнь с его жизнью —
на радость и
на горе,
на труд и
на отдых,"for better for worse", как говорят англичане.
В одной из официальных бумаг он сам говорит, что
вступил на службу в 1742 году, имея от роду 15 лет; по другим его показаниям, рождение его можно отнести и к 1729, и к 1730 году.
Неточные совпадения
— И в любви, — серьезно ответила она, но затем, прищурясь, оскалив великолепные зубы, сказала потише: — Ты, разумеется, замечаешь во мне кое-что кокоточное, да? Так для ясности я тебе скажу: да, да, я
вступаю на эту
службу, вот! И — черт вас всех побери, милейшие мои, — шепотом добавила она, глаза ее гневно вспыхнули.
А оставил он ее давно, как только
вступил. Поглядевши вокруг себя, он вывел свое оригинальное заключение, что
служба не есть сама цель, а только средство куда-нибудь девать кучу люда, которому без нее незачем бы родиться
на свет. И если б не было этих людей, то не нужно было бы и той
службы, которую они несут.
Г-н Беневоленский некогда состоял
на службе в ближайшем уездном городе и прилежно посещал Татьяну Борисовну; потом переехал в Петербург,
вступил в министерство, достиг довольно важного места и в одну из частых своих поездок по казенной надобности вспомнил о своей старинной знакомой и завернул к ней с намерением отдохнуть дня два от забот служебных «
на лоне сельской тишины».
Таковы были сношения между сими двумя владельцами, как сын Берестова приехал к нему в деревню. Он был воспитан в *** университете и намеревался
вступить в военную
службу, но отец
на то не соглашался. К статской
службе молодой человек чувствовал себя совершенно неспособным. Они друг другу не уступали, и молодой Алексей стал жить покамест барином, отпустив усы
на всякий случай.
Добрые люди винили меня за то, что я замешался очертя голову в политические движения и предоставил
на волю божью будущность семьи, — может, оно и было не совсем осторожно; но если б, живши в Риме в 1848 году, я сидел дома и придумывал средства, как спасти свое именье, в то время как вспрянувшая Италия кипела пред моими окнами, тогда я, вероятно, не остался бы в чужих краях, а поехал бы в Петербург, снова
вступил бы
на службу, мог бы быть «вице-губернатором», за «оберпрокурорским столом» и говорил бы своему секретарю «ты», а своему министру «ваше высокопревосходительство!».