— Не говори, не говори, не говори!—закричал Левин, схватив его обеими руками за воротник его шубы и запахивая его. «Она
славная девушка» были такие простые, низменные слова, столь несоответственные его чувству.
— Теперь я нашла трех таких девушек. Ах, сколько я искала! Ведь я, мой миленький, уж месяца три заходила в магазины, знакомилась, — и нашла. Такие
славные девушки. Я с ними хорошо познакомилась.
— Так, так, Федорка… вспомнил. В нашем Туляцком конце видал, этово-тово, как с девчонками бегала.
Славная девушка, ничего, а выправится — невеста будет.
— Но самое главное, — продолжал Ярченко, пропустив мимо ушей эту шпильку, — самое главное то, что я вас всех видел сегодня на реке и потом там… на том берегу… с этими милыми,
славными девушками. Какие вы все были внимательные, порядочные, услужливые, но едва только вы простились с ними, вас уже тянет к публичным женщинам. Пускай каждый из вас представит себе на минутку, что все мы были в гостях у его сестер и прямо от них поехали в Яму… Что? Приятно такое предположение?
Неточные совпадения
—
Славная какая, — сказал он, когда
девушка ушла, и вздохнул, а затем, держа папиросу вертикально, следя, как она дымит, точно труба фабрики, рассказал:
— Э, Одарка! — сказала веселая красавица, оборотившись к одной из
девушек, — у тебя новые черевики! Ах, какие хорошие! и с золотом! Хорошо тебе, Одарка, у тебя есть такой человек, который все тебе покупает; а мне некому достать такие
славные черевики.
— Ну, так что же, как невеста? — спросила она изменившимся голосом, вскидывая на доктора влажные глаза. —
Девушка славная.
Он рассказал то же, что говорил перед этим Таисье, и все смотрел на Нюрочку любящими, кроткими, просветленными глазами. Какая она
славная, эта Нюрочка, — еще лучше стала, чем была в
девушках. И глаза смотрят так строго-строго — строго и, вместе, любовно, как у мастерицы Таисьи.
—
Славная какая! — произнесла она, отодвинув от себя Гловацкую, и, держа ее за плечи, любовалась
девушкою с упоением артиста. — Точно мать покойница: хороша; когда б и сердце тебе Бог дал материно, — добавила она, насмотревшись на Женни, и протянула руку стоявшему перед ней без шапки Никитушке.