Цитаты со словом «Павловна»
Анна
Павловна тоже прибежала на шум.
Анна
Павловна закричала благим матом и закрыла лицо руками, а сын ее побежал через весь дом, выскочил на двор, бросился в огород, в сад, через сад вылетел на дорогу и все бежал без оглядки, пока, наконец, перестал слышать за собою тяжелый топот отцовских шагов и его усиленные прерывистые крики…
Анна
Павловна, при таких страшных речах, только крестилась украдкой.
Феде еще году не минуло, как Анна
Павловна занемогла смертельною болезнью.
Маланья Сергеевна как вошла в спальню Анны Павловны, так и стала на колени возле двери. Анна
Павловна подманила ее к постели, обняла ее, благословила ее сына; потом, обратив обглоданное жестокою болезнью лицо к своему мужу, хотела было заговорить…
Анна
Павловна с усилием поймала руку мужа и прижалась к ней губами. В тот же вечер ее не стало.
Она уже не могла говорить, уже могильные тени ложились на ее лицо, но черты ее по-прежнему выражали терпеливое недоумение и постоянную кротость смирения; с той же немой покорностью глядела она на Глафиру, и как Анна
Павловна на смертном одре поцеловала руку Петра Андреича, так и она приложилась к Глафириной руке, поручая ей, Глафире, своего единственного сына.
Заметив из расспросов Лаврецкого, какое впечатление произвела на него Варвара
Павловна, он сам предложил ему познакомить его с нею, прибавив, что он у них, как свой; что генерал человек совсем не гордый, а мать так глупа, что только тряпки не сосет.
Во-вторых, Варвара
Павловна взяла на себя труд заказать и закупить приданое, выбрать даже жениховы подарки.
Какие появились в разных уютных уголках прелестные дорожные несессеры, какие восхитительные туалетные ящики и кофейники, и как мило Варвара
Павловна сама варила кофе по утрам!
Марфа Тимофеевна приехала повидаться с своим воспитанником; она очень понравилась Варваре Павловне, но ей Варвара
Павловна не понравилась.
Варвара
Павловна повела свою атаку весьма искусно; не выдаваясь вперед, по-видимому вся погруженная в блаженство медовых месяцев, в деревенскую тихую жизнь, в музыку и чтение, она понемногу довела Глафиру до того, что та в одно утро вбежала, как бешеная, в кабинет Лаврецкого и, швырнув связку ключей на стол, объявила, что не в силах больше заниматься хозяйством и не хочет оставаться в деревне.
В сентябре месяце Варвара
Павловна увезла своего мужа в Петербург.
Варвара
Павловна привлекала гостей, как огонь бабочек.
Каждое утро он проводил за работой, обедал отлично (Варвара
Павловна была хозяйка хоть куда), а по вечерам вступал в очаровательный, пахучий, светлый мир, весь населенный молодыми веселыми лицами, — и средоточием этого мира была та же рачительная хозяйка, его жена.
В Париже Варвара
Павловна расцвела, как роза, и так же скоро и ловко, как в Петербурге, сумела свить себе гнездышко.
Этот m-r Jules был очень противен Варваре Павловне, но она его принимала, потому что он пописывал в разных газетах и беспрестанно упоминал о ней, называя ее то m-me de L…tzki, то m-me de ***, cette grande dame russe si distinguée, qui demeure rue de P…, [Г-жа ***, это знатная русская дама, столь изысканная, которая живет по улице П… (фр.)] рассказывал всему свету, то есть нескольким сотням подписчиков, которым не было никакого дела до m-me L…tzki, как эта дама, настоящая по уму француженка (une vraie française par l’ésprit) — выше этого у французов похвал нет, — мила и любезна, какая она необыкновенная музыкантша и как она удивительно вальсирует (Варвара
Павловна действительно так вальсировала, что увлекала все сердца за краями своей легкой, улетающей одежды)… словом, пускал о ней молву по миру — а ведь это, что ни говорите, приятно.
Девица Марс уже сошла тогда со сцены, а девица Рашель еще не появлялась; тем не менее Варвара
Павловна прилежно посещала театры.
В таких приятных ощущениях прошла зима, к концу которой Варвара
Павловна была даже представлена ко двору.
Знакомый легкий шум шелкового платья вывел его из оцепенения; Варвара
Павловна, в шляпе и шали, торопливо возвращалась с прогулки.
Изумленная Варвара
Павловна хотела остановить его; он мог только прошептать: «Бетси», — и выбежал из дому.
Варвара
Павловна в тот же день прислала ему большое французское письмо.
Варвара
Павловна не оправдывалась: она желала только увидать его, умоляла не осуждать ее безвозвратно.
Потом он узнал, что у него родилась дочь; месяца через два получил он от бурмистра извещение о том, что Варвара
Павловна вытребовала себе первую треть своего жалованья.
Все было кончено: Варвара
Павловна стала «известностью».
— Ах, не говорите таких ужасных слов, — перебила его Варвара
Павловна, — пощадите меня, хотя… хотя ради этого ангела… — И, сказавши эти слова, Варвара Павловна стремительно выбежала в другую комнату и тотчас же вернулась с маленькой, очень изящно одетой девочкой на руках. Крупные русые кудри падали ей на хорошенькое румяное личико, на больше черные заспанные глаза; она и улыбалась, и щурилась от огня, и упиралась пухлой ручонкой в шею матери.
— Ada, vois, c’est ton pépe, [Ада, вот твой отец (фр.).] — проговорила Варвара
Павловна, отводя от ее глаз кудри и крепко целуя ее, — prie le avec moi. [Проси его со мной (фр.).]
Варвара
Павловна постояла некоторое время на месте, слегка повела плечами, отнесла девочку в другую комнату, раздела и уложила ее. Потом она достала книжку, села у лампы, подождала около часу и, наконец, сама легла в постель.
Он застал жену за завтраком, Ада, вся в буклях, в беленьком платьице с голубыми ленточками, кушала баранью котлетку. Варвара
Павловна тотчас встала, как только Лаврецкий вошел в комнату, и с покорностью на лице подошла к нему. Он попросил ее последовать за ним в кабинет, запер за собою дверь и начал ходить взад и вперед; она села, скромно положила одну руку на другую и принялась следить за ним своими все еще прекрасными, хотя слегка подрисованными, глазами.
Лаврецкий долго не мог заговорить: он чувствовал, что не владел собою; он видел ясно, что Варвара
Павловна нисколько его не боялась, а показывала вид, что вот сейчас в обморок упадет.
Варвара
Павловна сжала губы и прищурилась. «Это отвращение, — подумала она, — кончено! Я для него даже не женщина».
— Увы! вы оскорбляете меня, — прошептала Варвара
Павловна.
Варвара
Павловна поднесла вышитый платок к лицу.
— Завтра же я буду в Лавриках, — промолвила Варвара
Павловна, почтительно поднимаясь с места. — Но, Федор Иваныч (Теодором она его больше не называла)…
— Эх, Варвара
Павловна, — перебил ее Лаврецкий, — вы умная женщина, да ведь и я не дурак; я знаю, что этого вам совсем не нужно. А я давно вас простил; но между нами всегда была бездна.
— Я сумею покориться, — возразила Варвара
Павловна и склонила голову. — Я не забыла своей вины; я бы не удивилась, если бы узнала, что вы даже обрадовались известию о моей смерти, — кротко прибавила она, слегка указывая рукой на лежавший на столе, забытый Лаврецким нумер журнала.
Федор Иваныч дрогнул: фельетон был отмечен карандашом. Варвара
Павловна еще с большим уничижением посмотрела на него. Она была очень хороша в это мгновенье. Серое парижское платье стройно охватывало ее гибкий, почти семнадцатилетний стан, ее тонкая, нежная шея, окруженная белым воротничком, ровно дышавшая грудь, руки без браслетов и колец — вся ее фигура, от лоснистых волос до кончика едва выставленной ботинки, была так изящна.
Лаврецкий окинул ее злобным взглядом, чуть не воскликнул «Brava!», [Браво! (фр.)] чуть не ударил ее кулаком по темени — и удалился. Час спустя он уже отправился в Васильевское, а два часа спустя Варвара
Павловна велела нанять себе лучшую карету в городе, надела простую соломенную шляпу с черным вуалем и скромную мантилью, поручила Аду Жюстине и отправилась к Калитиным: из расспросов, сделанных ею прислуге, она узнала, что муж ее ездил к ним каждый день.
Марья Дмитриевна очень встревожилась, когда ей доложили о приезде Варвары Павловны Лаврецкой; она даже не знала, принять ли ее: она боялась оскорбить Федора Иваныча. Наконец любопытство превозмогло. «Что ж, — подумала она, — ведь она тоже родная, — и, усевшись в креслах, сказала лакею: — Проси!» Прошло несколько мгновений; дверь отворилась; Варвара
Павловна быстро, чуть слышными шагами приблизилась к Марье Дмитриевне и, не давая ей встать с кресел, почти склонила перед ней колени.
Сказавши эти слова, Варвара
Павловна неожиданно овладела одной рукой Марьи Дмитриевны и, слегка стиснув ее в своих бледно-лиловых жувеневских перчатках, подобострастно поднесла ее к розовым и полным губам.
Варвара
Павловна вся сомлела под этим поцелуем.
— Мой муж во всем прав, — перебила ее Варвара
Павловна, — я одна виновата.
— Я вчера приехала, — отвечала Варвара
Павловна, смиренно садясь на стул, — я видела Федора Иваныча, я говорила с ним.
— Я боялась, что мой внезапный приезд возбудит его гнев, — продолжала Варвара
Павловна, — но он не лишил меня своего присутствия.
Варвара
Павловна вздохнула.
— Вам она нравится? — Варвара
Павловна проворно спустила ее с плеч. — Она очень простенькая, от madame Boudran.
— Совестно… — повторила с упреком Варвара
Павловна. — Хотите вы меня осчастливить — распоряжайтесь мною, как вашей собственностью!
— Как? вы позволяете? — спросила Варвара
Павловна и слегка, как бы с умиленьем, сложила руки.
— О, ma tante, [Тетя (фр.).] как вы добры! — воскликнула Варвара
Павловна и поднесла платок к глазам.
Он сперва было сконфузился; но Варвара
Павловна так кокетливо-почтительно обошлась с ним, что у него ушки разгорелись, и выдумки, сплетни, любезности медом потекли с его уст.
Цитаты из русской классики со словом «Павловна»
Предложения со словом «павловна»
- – Рассказывайте, как дела? Знаю, Павел-то по математике отличился. За контрольную вчера тройку схлопотал! Павловна сказала. Ты давай учи, в люди выбивайся!
- Павловна была злым гением бабушки и одновременно лучшей подругой, и бабушка непременно хотела, чтобы и у неё всё было так, как у соседки.
- – Я знаю, почему она решила делать ремонт, – говорила мама, – потому что её соседка, Павловна, тоже недавно его делала.
- (все предложения)
Значение слова «Павловна»