Бледно было его лицо, губы — точно яркая алая лента; волнистые волосы черные иссиня, и в них — украшение мудрости — блестела седина, подобно серебряным нитям горных ручьев, падающих с высоты
темных скал Аэрмона; седина сверкала и в его черной бороде, завитой, по обычаю царей ассирийских, правильными мелкими рядами.
Ужель исчез ты, возраст милый, // Когда всё сердцу говорит, // И бьется сердце с дивной силой, // И мысль восторгами кипит? // Не всё ж томиться бесполезно // Орлу за клеткою железной: // Он свой воздушный прежний путь // Еще найдет когда-нибудь, // Туда, где снегом и туманом // Одеты
темные скалы, // Где гнезда вьют одни орлы, // Где тучи бродят караваном! // Там можно крылья развернуть // На вольный и роскошный путь!
Кажется, только при таком путешествии чувствуешь настоящим образом, что такое огромный божий свет и сколько в нем еще могучей и гордой пустыни. Однажды мне случилось отстать, поправляя упряжь. Когда затем я взглянул вперед, — наш караван как будто исчез. Только с некоторым усилием под
темными скалами, присыпанными сверху каймами белого снега, я мог разглядеть четыре темные точки. Точно четыре муравья медленно ползли меж камнями.
Действительно, за поворотом навстречу нам засверкал на берегу живой огонек костра под
темными скалами. Подъехав ближе, мы услышали хриплый голос, выводивший какую-то песню, у костра виднелись три человеческие фигуры, в которых мы скоро узнали Островского и недавно встреченных нами бродяг.
Неточные совпадения
На крыльце // С подъятой лапой, как живые, // Стояли львы сторожевые, // И прямо в
темной вышине // Над огражденною
скалою // Кумир с простертою рукою // Сидел на бронзовом коне.
Тихо, хорошо. Наступил вечер: лес с каждой минутой менял краски и наконец
стемнел; по заливу, как тени, качались отражения
скал с деревьями. В эту минуту за нами пришла шлюпка, и мы поехали. Наши суда исчезали на
темном фоне утесов, и только когда мы подъехали к ним вплоть, увидели мачты, озаренные луной.
Сколько прелести таится в этом неимоверно ярком блеске звезд и в этом море, которое тихонько ползет целой массой то вперед, то назад, движимое течением, — даже в
темных глыбах
скал и в бахроме венчающих их вершины лесов!
После полудня погода стала заметно портиться. На небе появились тучи. Они низко бежали над землей и задевали за вершины гор. Картина сразу переменилась: долина приняла хмурый вид.
Скалы, которые были так красивы при солнечном освещении, теперь казались угрюмыми; вода в реке
потемнела. Я знал, что это значит, велел ставить палатки и готовить побольше дров на ночь.
На самых верхних уступах помещались многочисленные чайки. Белый цвет птиц, белый пух и белый помет, которым сплошь были выкрашены края карнизов, делали чаек мало заметными, несмотря на общий
темный фон
скалы.