— А! царство ему небесное! Он мне каждый год, — обратилась она к Санину, — в феврале, ко
дню моего рождения, все комнаты убирал камелиями. Но для этого еще не стоит жить в Петербурге зимой. Что, ему, пожалуй, за семьдесят лет было? — спросила она мужа.
Неточные совпадения
— Все, что произошло сегодня! И причина… мне тоже известна! Вы поступили, как благородный человек; но какое несчастное стечение обстоятельств! Недаром мне не нравилась эта поездка в Соден… недаром! (Фрау Леноре ничего подобного не говорила в самый
день поездки, но теперь ей казалось, что уже тогда она «все» предчувствовала.) Я и пришла к вам, как к благородному человеку, как к другу, хотя я увидала вас в первый раз пять
дней тому назад… Но ведь я вдова, одинокая…
Моя дочь…
Как дрогнуло его сердце! Как рад он был тому, что так беспрекословно ей повиновался! И, боже
мой, что сулил… чего не сулил этот небывалый, единственный, невозможный — и несомненный завтрашний
день!
— Да, это Панталеоне, — весело и счастливо отвечала Джемма. — Он, наверное, вышел из дому по
моим пятам; он уже вчера целый
день следил за каждым
моим шагом… Он догадывается!
«Но если жена его очень богата — сказывают, она дочь какого-то откупщика, — то не купит ли она
мое имение? Хотя он и говорит, что ни в какие женины
дела не входит, но ведь этому веры дать нельзя! Притом же и цену я назначу сходную, выгодную цену! Отчего не попытаться? Быть может, это все
моя звезда действует… Решено! попытаюсь!»
— Вообразите
мое счастье, — воскликнул он наконец, —
дело приняло такой оборот, что мне даже, быть может, незачем будет ехать в Россию! И свадьбу мы можем сыграть гораздо скорее, чем я предполагал!
— Я должен благодарить вас, Марья Николаевна, за вашу радушную и любезную готовность услужить человеку, почти совсем вам незнакомому… Но если уже вам непременно так угодно, то я предпочту дождаться вашего решения насчет
моего имения — останусь здесь два
дня.
— Дайте мне
мою лорнетку, — проговорила вдруг Марья Николаевна. — Мне хочется посмотреть: неужели эта jeune première в самом
деле так дурна собою? Право, можно подумать, что ее определило правительство с нравственной целью, чтобы молодые люди не слишком увлекались.
— Ах! Вы вздохнули! — передразнила его Марья Николаевна. — Вот что значит: взялся за гуж — не говори, что не дюж. Но нет, нет… Вы — прелесть, вы хороший — а обещание я свое сдержу. Вот вам
моя рука, без перчатки, правая, деловая. Возьмите ее — и верьте ее пожатию. Что я за женщина, я не знаю; но человек я честный — и
дела иметь со мною можно.
«Написав мне хоть одно слово, — так кончал Санин свое письмо, — вы сделаете доброе
дело, достойное вашей прекрасной души, — и я буду благодарить вас до последнего
моего дыхания.
Правдин. Если вы приказываете. (Читает.) «Любезная племянница!
Дела мои принудили меня жить несколько лет в разлуке с моими ближними; а дальность лишила меня удовольствия иметь о вас известии. Я теперь в Москве, прожив несколько лет в Сибири. Я могу служить примером, что трудами и честностию состояние свое сделать можно. Сими средствами, с помощию счастия, нажил я десять тысяч рублей доходу…»
Потому что знаю: пусть только
дела мои пойдут похуже, да я всех впутаю в свое — и губернатора, и вице-губернатора, и полицеймейстера, и казначея, — всех запутаю.
Дай оглянусь. Простите ж, сени, // Где
дни мои текли в глуши, // Исполнены страстей и лени // И снов задумчивой души. // А ты, младое вдохновенье, // Волнуй мое воображенье, // Дремоту сердца оживляй, // В мой угол чаще прилетай, // Не дай остыть душе поэта, // Ожесточиться, очерстветь // И наконец окаменеть // В мертвящем упоенье света, // В сем омуте, где с вами я // Купаюсь, милые друзья!
Неточные совпадения
Хлестаков. Право, не знаю. Ведь
мой отец упрям и глуп, старый хрен, как бревно. Я ему прямо скажу: как хотите, я не могу жить без Петербурга. За что ж, в самом
деле, я должен погубить жизнь с мужиками? Теперь не те потребности; душа
моя жаждет просвещения.
Добчинский.
Дело очень тонкого свойства-с: старший-то сын
мой, изволите видеть, рожден мною еще до брака.
Городничий. Ах, боже
мой, вы всё с своими глупыми расспросами! не дадите ни слова поговорить о
деле. Ну что, друг, как твой барин?.. строг? любит этак распекать или нет?
Да я-то знаю — годится или не годится; это
мое дело, мошенник такой!
Анна Андреевна. Перестань, ты ничего не знаешь и не в свое
дело не мешайся! «Я, Анна Андреевна, изумляюсь…» В таких лестных рассыпался словах… И когда я хотела сказать: «Мы никак не смеем надеяться на такую честь», — он вдруг упал на колени и таким самым благороднейшим образом: «Анна Андреевна, не сделайте меня несчастнейшим! согласитесь отвечать
моим чувствам, не то я смертью окончу жизнь свою».