В толпе мне было всегда особенно легко и отрадно; мне было весело идти, куда шли
другие, кричать, когда другие кричали, и в то же время я любил смотреть, как эти другие кричат.
Вскочила это она, кричит благим матом, дрожит: „Пустите, пустите!“ Бросилась к дверям, двери держат, она вопит; тут подскочила давешняя, что приходила к нам, ударила мою Олю два раза в щеку и вытолкнула в дверь: „Не стоишь, говорит, ты, шкура, в благородном доме быть!“ А
другая кричит ей на лестницу: „Ты сама к нам приходила проситься, благо есть нечего, а мы на такую харю и глядеть-то не стали!“ Всю ночь эту она в лихорадке пролежала, бредила, а наутро глаза сверкают у ней, встанет, ходит: „В суд, говорит, на нее, в суд!“ Я молчу: ну что, думаю, тут в суде возьмешь, чем докажешь?
Мы побежали во второй двор. Убегая от какого-то настигнувшего меня верзилы, я схватился за молодое деревцо. Оно качнулось и затрещало. Преследователь остановился, а
другой крикнул: «Сломал дерево, сломал дерево! Скажу Журавскому!»
Он от радости задыхался: он ходил вокруг Настасьи Филипповны и кричал на всех: «Не подходи!» Вся компания уже набилась в гостиную. Одни пили,
другие кричали и хохотали, все были в самом возбужденном и непринужденном состоянии духа. Фердыщенко начинал пробовать к ним пристроиться. Генерал и Тоцкий сделали опять движение поскорее скрыться. Ганя тоже был со шляпой в руке, но он стоял молча и все еще как бы оторваться не мог от развивавшейся пред ним картины.
Один кричит: «Дудак, ваше пр-о»,
другой кричит: «кобыла Душка, ваше пр-о» и наконец: «конь Дурень, ваше пр-во».
Неточные совпадения
Хлестаков (провожая).Нет, ничего. Это все очень смешно, что вы говорили. Пожалуйста, и в
другое тоже время… Я это очень люблю. (Возвращается и, отворивши дверь,
кричит вслед ему.)Эй вы! как вас? я все позабываю, как ваше имя и отчество.
В канаве бабы ссорятся, // Одна
кричит: «Домой идти // Тошнее, чем на каторгу!» //
Другая: — Врешь, в моем дому // Похуже твоего! // Мне старший зять ребро сломал, // Середний зять клубок украл, // Клубок плевок, да дело в том — // Полтинник был замотан в нем, // А младший зять все нож берет, // Того гляди убьет, убьет!..
Дала кусок, // Дала
другой — // Не ест,
кричит: // «Посыпь сольцой!»
Председатель вставал с места и начинал корчиться; примеру его следовали
другие; потом мало-помалу все начинали скакать, кружиться, петь и
кричать и производили эти неистовства до тех пор, покуда, совершенно измученные, не падали ниц.
— Стой! —
кричали другие, — а зачем Ивашко галдит? Галдеть разве велено?