Неточные совпадения
Все таковые были с пушистыми подбородками, имели выпущенное белье и сидели смирно, не раскрывая книг и тетрадей, принесенных с собою, и с видимой робостью
смотрели на
профессоров и экзаменные столы.
Молодой
профессор тасовал билеты, как колоду карт, другой
профессор, с звездой на фраке,
смотрел на гимназиста, говорившего что-то очень скоро про Карла Великого, к каждому слову прибавляя «наконец», и третий, старичок в очках, опустив голову,
посмотрел на нас через очки и указал на билеты.
Он открыл было рот, как мне казалось, чтобы начать отвечать, как вдруг
профессор со звездой, с похвалой отпустив гимназиста,
посмотрел на него.
Профессор в очках
смотрел на него и сквозь очки, и через очки, и без очков, потому что успел в это время снять их, тщательно протереть стекла и снова надеть.
— Нет, это он так, давал мне свой
посмотреть, господин
профессор, — нашелся Иконин, и опять слово господин
профессор было последнее слово, которое он произнес на этом месте; и опять, проходя назад мимо меня, он взглянул на
профессоров, на меня, улыбнулся и пожал плечами, с выражением, говорившим: «Ничего, брат!» (Я после узнал, что Иконин уже третий год являлся на вступительный экзамен.)
— Вы, верно, лучше знаете, что улыбаетесь, — сказал мне
профессор дурным русским языком, —
посмотрим. Ну, скажите вы.
Последняя фраза его, сказанная при постороннем
профессоре, который
смотрел на меня так, как будто тоже говорил: «Да, вот видите, молодой человек!» — окончательно смутила меня.
Легкий мороз испуга пробежал у меня по спине только тогда, когда молодой
профессор, тот самый, который экзаменовал меня на вступительном экзамене,
посмотрел мне прямо в лицо и я дотронулся до почтовой бумаги, на которой были написаны билеты.
Профессор с сожалением
посмотрел мне в лицо и тихим, но твердым голосом сказал...
Опять шторы взвились. Солнце теперь было налицо. Вот оно залило стены института и косяком легло на торцах Герцена.
Профессор смотрел в окно, соображая, где будет солнце днем. Он то отходил, то приближался, легонько пританцовывая, и наконец животом лег на подоконник.
Ей словно дано было читать в глубине души других людей, тогда как сам
профессор смотрел только внутрь самого себя, где у него был богатый склад наблюдений, опыта и знаний.
— Гм… Мало ли чего! А как на вас, Настя,
профессор смотрит, когда вы Павлу Петровичу приготовляете чай! Он в вас влюблен — это как дважды два…
Неточные совпадения
Но в этот вечер они
смотрели на него с вожделением, как
смотрят любители вкусно поесть на редкое блюдо. Они слушали его рассказ с таким безмолвным напряжением внимания, точно он столичный
профессор, который читает лекцию в глухом провинциальном городе обывателям, давно стосковавшимся о необыкновенном. В комнате было тесно, немножко жарко, в полумраке сидели согнувшись покорные люди, и было очень хорошо сознавать, что вчерашний день — уже история.
Потом он долго и внимательно
смотрел на циферблат стенных часов очень выпуклыми и неяркими глазами. Когда
профессор исчез, боднув головою воздух, заика поднял длинные руки, трижды мерно хлопнул ладонями, но повторил:
Подумав, он вспомнил: из книги немецкого демократа Иоганна Шерра. Именно этот
профессор советовал
смотреть на всемирную историю как на комедию, но в то же время соглашался с Гете в том, что:
Профессор велел внести ее в мастерскую,
посмотрел.
— Не хвались, идучи на рать… — отпечатал, едва шевеля губами и не
смотря на меня, почтенный
профессор.