Неточные совпадения
Я находил
большое удовольствие говорить при ней, слушать ее пение и вообще знать о ее присутствии в той же комнате, в которой был я; но мысль о том, какие будут впоследствии мои отношения с Варенькой, и
мечты о самопожертвовании для своего друга, ежели он влюбится в мою сестру, уже редко приходили мне в голову.
Мы доходили иногда в увлечении откровенностью до самых бесстыдных признаний, выдавая, к своему стыду, предположение,
мечту за желание и чувство, как, например, то, что я сейчас сказал ему; и эти признания не только не стягивали
больше связь, соединявшую нас, но сушили самое чувство и разъединяли нас; а теперь вдруг самолюбие не допустило его сделать самое пустое признанье, и мы в жару спора воспользовались теми оружиями, которые прежде сами дали друг другу и которые поражали ужасно больно.
Неточные совпадения
Мой друг, несправедлива ты. // Оставь безумные
мечты; // Ты подозреньем сердце губишь: // Нет, душу пылкую твою // Волнуют, ослепляют страсти. // Мария, верь: тебя люблю // Я
больше славы,
больше власти.
Странное, однако, чувство одолело меня, когда решено было, что я еду: тогда только сознание о громадности предприятия заговорило полно и отчетливо. Радужные
мечты побледнели надолго; подвиг подавлял воображение, силы ослабевали, нервы падали по мере того, как наступал час отъезда. Я начал завидовать участи остающихся, радовался, когда являлось препятствие, и сам раздувал затруднения, искал предлогов остаться. Но судьба, по
большей части мешающая нашим намерениям, тут как будто задала себе задачу помогать.
Часто по ночам, в особенности лунным, он не мог спать только потому, что испытывал слишком
большую волнующую радость жизни, и, вместо сна, иногда до рассвета ходил по саду с своими
мечтами и мыслями.
За эти дни мы очень утомились. Хотелось остановиться и отдохнуть. По рассказам удэгейцев, впереди было
большое китайское селение Картун. Там мы думали продневать, собраться с силами и, если возможно, нанять лошадей. Но нашим
мечтам не суждено было сбыться.
Само собою разумеется, что одиночество теперь тяготило меня
больше прежнего, мне хотелось кому-нибудь сообщить мои мысли и
мечты, проверить их, слышать им подтверждение; я слишком гордо сознавал себя «злоумышленником», чтоб молчать об этом или чтоб говорить без разбора.