Как отдельный человек не может жить, не имея известного представления о смысле своей жизни, и всегда, хотя часто и бессознательно, соображает свои поступки с этим придаваемым им своей жизни смыслом, так точно и
совокупности людей, живущих в одинаковых условиях — народы, не могут не иметь представления о смысле их совокупной жизни и вытекающей из нее деятельности.
И как отдельный человек, вступая в новый возраст, неизбежно изменяет свое понимание жизни, и взрослый человек видит смысл ее в ином, чем ребенок, так точно и
совокупность людей, народа, неизбежно, соответственно возрасту своему, изменяет свое понимание жизни и вытекающую из этого понимания деятельность.
В самом простом виде дело происходило так: люди жили племенами, семьями, родами и враждовали, насиловали, разоряли, убивали друг друга. Насилия эти происходили в малых и больших размерах: личность боролась с личностью, племя с племенем, семья с семьей, род с родом, народ с народом. Бòльшие, сильнейшие совокупности завладевали слабейшими, и чем больше и сильнее становилась
совокупность людей, тем меньше происходило в ней внутренних насилий и тем обеспеченнее казалась продолжительность жизни совокупности.
Неточные совпадения
По второму жизнепониманию жизнь
человека заключается не в одной его личности, а в
совокупности и последовательности личностей: в племени, семье, роде, государстве; цель жизни заключается в удовлетворении воли этой
совокупности личностей.
По третьему жизнепониманию жизнь
человека заключается и не в своей личности и не в
совокупности и последовательности личностей, а в начале и источнике жизни — в боге.
Человек языческий, общественный признает жизнь уже не в одном себе, но в
совокупности личностей — в племени, семье, роде, государстве, и жертвует для этих
совокупностей своим личным благом.
Человек божеского жизнепонимания признает жизнь уже не в своей личности и не в
совокупности личностей (в семье, роде, народе, отечестве или государстве), а в источнике вечной, неумирающей жизни — в боге; и для исполнения воли бога жертвует и своим личным, и семейным, и общественным благом. Двигатель его жизни есть любовь. И религия его есть поклонение делом и истиной началу всего — богу.
Только жизнь
совокупности и последовательности личностей: племени, семьи, рода, государства продолжается и живет, и потому
человек должен жертвовать своей личностью для жизни семьи, государства.
На этой
совокупности уже кончается возможность для
человека переносить свое сознание и испытывать к этой фикции какое-либо непосредственное чувство.
«Если, — говорят они, — личности было выгоднее перенести свое сознание в племя, семью, а потом в народ, государство, то еще выгоднее будет перенести свое сознание в
совокупность всего человечества, и всем жить для человечества, так же как
люди живут для семьи, для государства».
Ошибка зиждется на том, что ученые юристы, обманывая себя и других, утверждают в своих книгах, что правительство не есть то, что оно есть, — собрание одних
людей, насилующих других, а что правительства, как это выходит в науке, суть представители
совокупности граждан.
Цель власти и оправдание ее состоит в ограничении тех
людей, которые захотели бы достигать своих интересов в ущерб интересам
совокупности.
Но приобреталась ли власть образованием нового войска, наследством, или выбором,
люди, посредством войска имеющие власть, ничем не отличались от других
людей и потому точно так же, как и другие
люди, были склонны не подчинять свои интересы интересам
совокупности, а, напротив, имея в своих руках возможность это делать, были более склонны, чем все другие, подчинять общие интересы своим.
Члены племени или семьи, соединяясь в одну
совокупность, менее враждуют между собой, и племя и семья не умирают, как один
человек, а продолжают свое существование: между членами одного государства, подчиненными одной власти, борьба кажется еще слабее, и жизнь государства кажется еще обеспеченнее.
Соединения эти всё в бòльшие и бòльшие
совокупности происходили не потому, чтобы
люди сознательно признавали такие соединения более для себя выгодными, как это описывается в басне о призвании варягов, а вследствие, с одной стороны, естественного роста, с другой — борьбы и завоеваний.
В самом деле: ведь смысл общественного жизнепонимания состоит в том, что
человек, сознавая жестокость борьбы личностей между собою и погибельность самой личности, переносит смысл своей жизни в
совокупности личностей.
При общей же воинской повинности выходит то, что
люди, принесши все требуемые от них жертвы для того, чтобы избавиться от жестокости борьбы и от непрочности жизни, после всех принесенных жертв призываются опять ко всем тем опасностям, от которых они думали избавиться, и кроме того та
совокупность — государство, во имя которой личности отреклись от своих выгод, подвергается опять такой же опасности уничтожения, какой прежде подвергалась сама личность.
И он усвоил себе все те обычные софизмы о том, что отдельный разум человека не может познать истины, что истина открывается только
совокупности людей, что единственное средство познания ее есть откровение, что откровение хранится церковью и т. п.; и с тех пор уже мог спокойно, без сознания совершаемой лжи, присутствовать при молебнах, панихидах, обеднях, мог говеть и креститься на образа и мог продолжать служебную деятельность, дававшую ему сознание приносимой пользы и утешение в нерадостной семейной жизни.
Неточные совпадения
Но, чтобы понять всего
человека, нужно взять его в целом, не с одним только его личным прошедшим, а со всей
совокупностью унаследованных им особенностей и характерных признаков, которые гнездятся в его крови.
Будь простое убийство, и вы при ничтожности, при бездоказательности, при фантастичности фактов, если рассматривать каждый из них в отдельности, а не в
совокупности, — отвергли бы обвинение, по крайней мере усумнились бы губить судьбу
человека по одному лишь предубеждению против него, которое, увы, он так заслужил!
Его бранили за это;
люди так поверхностны и невнимательны, что они больше смотрят на слова, чем на действия, и отдельным ошибкам дают больше веса, чем
совокупности всего характера.
Невозможно отделить философское познание от
совокупности духовного опыта
человека, от его религиозной веры, от его мистического созерцания, если оно есть у
человека.
Или в самом деле было что-то такое в Рогожине, то есть в целом сегодняшнем образе этого
человека, во всей
совокупности его слов, движений, поступков, взглядов, что могло оправдывать ужасные предчувствия князя и возмущающие нашептывания его демона?