Неточные совпадения
Церковные учители признают нагорную проповедь с заповедью о непротивлении злу насилием божественным откровением и потому, если они уже раз нашли нужным писать о моей книге, то, казалось бы, им необходимо было прежде всего ответить на этот главный пункт обвинения и прямо высказать, признают или не признают они обязательным для христианина учение нагорной проповеди и заповедь о непротивлении злу насилием, и отвечать не так, как это обыкновенно делается, т. е. сказать, что хотя, с одной стороны, нельзя собственно отрицать, но, с другой стороны, опять-таки нельзя утверждать, тем более, что и т. д., а ответить так же, как поставлен вопрос в моей книге: действительно ли
Христос требовал от своих учеников исполнения того, чему он учил в нагорной проповеди, и потому может или не может христианин, оставаясь христианином, идти в суд, участвуя в нем, осуждая людей или ища в нем защиты
силой, может или не может христианин, оставаясь христианином, участвовать в управлении, употребляя насилие против своих ближних и самый главный, всем предстоящий теперь с общей воинской повинностью, вопрос — может или не может христианин, оставаясь христианином, противно прямому указанию
Христа обещаться в будущих поступках, прямо противных учению, и, участвуя в военной службе, готовиться к убийству людей или совершать их?
Второй способ, несколько менее грубый, состоит в том, чтобы утверждать, что хотя действительно
Христос учил подставлять щеку и отдавать кафтан и что это очень высокое нравственное требование, но… что есть на свете злодеи, и если не усмирять
силой этих злодеев, то погибнет весь мир и погибнут добрые. Довод этот я нашел в первый раз у Иоанна Златоуста и выставляю несправедливость его в книге «В чем моя вера?».
Главное же, человек, верующий в спасение людей верою в искупление или в таинства, не может уже все
силы свои полагать на исполнение в жизни нравственного учения
Христа.
Человек, наученный церковью тому кощунственному учению о том, что человек не может спастись своими
силами, а что есть другое средство, неизбежно будет прибегать к этому средству, а не к своим
силам, на которые, его уверяют, грех надеяться. Учение церковное — всякое, с своим искуплением и таинствами, исключает
Христово учение, тем более учение православное с своим идолопоклонством.
Христос учит не ангелов, но людей, живущих животной жизнью, движущихся ею. И вот к этой животной
силе движения
Христос как бы прикладывает новую, другую
силу сознания божеского совершенства, — направляет этим движение жизни по равнодействующей из двух
сил.
Христос признает существование обеих сторон параллелограмма, обеих вечных, неуничтожимых
сил, из которых слагается жизнь человека:
силу животной природы и
силу сознания сыновности богу. Не говоря о
силе животной, которая, сама себя утверждая, остается всегда равна сама себе и находится вне власти человека,
Христос говорит только о
силе божеской, призывая человека к наибольшему сознанию ее, к наибольшему освобождению ее от того, что задерживает ее, и к доведению ее до высшей степени напряжения.
В этом освобождении — увеличении этой
силы и состоит, по учению
Христа, истинная жизнь человека. Истинная жизнь, по прежним условиям, состоит в исполнении правил, закона; по учению
Христа она состоит в наибольшем приближении к указанному и сознаваемому каждым человеком в себе божескому совершенству, в большем и большем приближении к слиянию своей воли с волей божией, слиянию, к которому стремится человек и которое было бы уничтожением той жизни, какую мы знаем.
Учение
Христа только тогда имеет
силу, когда оно требует полного совершенства, т. е. слияния божеской сущности, находящейся в душе каждого человека, с волей бога, — соединения сына с отцом. Только это освобождение сына божия, живущего в каждом человеке, из животного и приближение его к отцу и составляет жизнь по учению
Христа.
Но люди не были готовы для принятия решения, данного
Христом, и прежнее средство определения зла, которому надо противиться посредством установления обязательных для всех законов, приводившихся в исполнение
силою, продолжало прилагаться.
На вопрос о том, когда наступит этот час,
Христос говорит, что знать этого мы не можем; но именно потому, что мы не можем знать времени наступления этого часа, мы не только должны быть всегда готовы к встрече его, как должен быть всегда готов хозяин, стерегущий дом, как должны быть готовы девы с светильниками, встречающие жениха, но и должны работать из всех данных нам
сил для наступления этого часа, как должны были работать работники на данные им таланты (Мф. XXIV, 43; XXV, 1—30).
На вопрос, когда наступит этот час,
Христос увещевает людей всеми своими
силами работать для скорейшего наступления его.
Но не говоря уже о грехе обмана, при котором самое ужасное преступление представляется людям их обязанностью, не говоря об ужасном грехе употребления имени и авторитета
Христа для узаконения наиболее отрицаемого этим
Христом дела, как это делается в присяге, не говоря уже о том соблазне, посредством которого губят не только тела, но и души «малых сих», не говоря обо всем этом, как могут люди даже в виду своей личной безопасности допускать то, чтобы образовывалась среди них, людей, дорожащих своими формами жизни, своим прогрессом, эта ужасная, бессмысленная и жестокая и губительная
сила, которую составляет всякое организованное правительство, опирающееся на войско?
Неточные совпадения
Правда, что легкость и ошибочность этого представления о своей вере смутно чувствовалась Алексею Александровичу, и он знал, что когда он, вовсе не думая о том, что его прощение есть действие высшей
силы, отдался этому непосредственному чувству, он испытал больше счастья, чем когда он, как теперь, каждую минуту думал, что в его душе живет
Христос и что, подписывая бумаги, он исполняет Его волю; но для Алексея Александровича было необходимо так думать, ему было так необходимо в его унижении иметь ту, хотя бы и выдуманную, высоту, с которой он, презираемый всеми, мог бы презирать других, что он держался, как за спасение, за свое мнимое спасение.
— К человеку племени Данова, по имени Маной, имевшему неплодную жену, явился ангел, и неплодная зачала, и родился Самсон, человек великой
силы, раздиравший голыми руками пасти львиные. Так же зачат был и
Христос и многие так…
Она сделала утвердительный знак головой, и сама, кажется, во взгляде
Христа искала
силы, участия, опоры, опять призыва. Но взгляд этот, как всегда, задумчиво-покойно, как будто безучастно смотрел на ее борьбу, не помогая ей, не удерживая ее… Она вздохнула.
Между тем в христианстве есть мессианское ожидание второго явления
Христа в
силе и славе, есть мессианское искание царства Божьего, как на небе, так и на земле, возможное ожидание новой эпохи Духа Святого.
Ибо и отрекшиеся от христианства и бунтующие против него в существе своем сами того же самого
Христова облика суть, таковыми же и остались, ибо до сих пор ни мудрость их, ни жар сердца их не в
силах были создать иного высшего образа человеку и достоинству его, как образ, указанный древле
Христом.