Неточные совпадения
Человек божеского жизнепонимания признает жизнь уже не в
своей личности и не в совокупности личностей (в семье, роде, народе, отечестве или государстве), а в источнике вечной, неумирающей жизни — в боге; и для исполнения воли бога
жертвует и
своим личным, и семейным, и общественным благом. Двигатель его жизни есть
любовь. И религия его есть поклонение делом и истиной началу всего — богу.
«Неразумно, — говорит человек общественный, —
жертвовать благом
своим,
своей семьи,
своего отечества для исполнения требований какого-то высшего закона, требующего от меня отречения от самых естественных и добрых чувств
любви к себе, к
своей семье, к родине, к отечеству, и, главное, опасно отвергать обеспечение жизни, даваемое государственным устройством».
Неточные совпадения
— «Я знаю, что он хотел сказать; он хотел сказать: ненатурально, не любя
свою дочь, любить чужого ребенка. Что он понимает в
любви к детям, в моей
любви к Сереже, которым я для него
пожертвовала? Но это желание сделать мне больно! Нет, он любит другую женщину, это не может быть иначе».
— О моралист! Но ты пойми, есть две женщины: одна настаивает только на
своих правах, и права эти твоя
любовь, которой ты не можешь ей дать; а другая
жертвует тебе всем и ничего не требует. Что тебе делать? Как поступить? Тут страшная драма.
Раз решив сам с собою, что он счастлив
своею любовью,
пожертвовал ей
своим честолюбием, взяв, по крайней мере, на себя эту роль, — Вронский уже не мог чувствовать ни зависти к Серпуховскому, ни досады на него за то, что он, приехав в полк, пришел не к нему первому. Серпуховской был добрый приятель, и он был рад ему.
А если до сих пор эти законы исследованы мало, так это потому, что человеку, пораженному
любовью, не до того, чтоб ученым оком следить, как вкрадывается в душу впечатление, как оковывает будто сном чувства, как сначала ослепнут глаза, с какого момента пульс, а за ним сердце начинает биться сильнее, как является со вчерашнего дня вдруг преданность до могилы, стремление
жертвовать собою, как мало-помалу исчезает
свое я и переходит в него или в нее, как ум необыкновенно тупеет или необыкновенно изощряется, как воля отдается в волю другого, как клонится голова, дрожат колени, являются слезы, горячка…
— Я не могу так
пожертвовать собой, хоть я и хотел один раз и… может быть, и теперь хочу. Но я знаю наверно, что она со мной погибнет, и потому оставляю ее. Я должен был ее видеть сегодня в семь часов; я, может быть, не пойду теперь. В
своей гордости она никогда не простит мне
любви моей, — и мы оба погибнем! Это неестественно, но тут всё неестественно. Вы говорите, она любит меня, но разве это
любовь? Неужели может быть такая
любовь, после того, что я уже вытерпел! Нет, тут другое, а не
любовь!