Неточные совпадения
Так что предсказание о том, что придет время, когда все люди будут научены богом, разучатся воевать, перекуют мечи на орала и копья на серпы, т. е., переводя на наш язык, все тюрьмы, крепости, казармы, дворцы, церкви останутся пустыми и все виселицы,
ружья, пушки останутся без употребления, — уже не мечта, а определенная,
новая форма жизни, к которой с всё увеличивающейся быстротой приближается человечество.
Нельзя нам притворяться, что мы не видим того городового, который с заряженным револьвером ходит перед окнами, защищая нас в то время, как мы едим свой вкусный обед или смотрим
новую пьесу, и про тех солдат, которые сейчас же выедут с
ружьями и боевыми патронами туда, где будет нарушена наша собственность.
Ведь мы знаем, что если мы доедим свой обед, и досмотрим
новую пьесу, и довеселимся на бале, на елке, на катанье, скачке или охоте, то только благодаря пуле в револьвере городового и в
ружье солдата, которая пробьет голодное брюхо того обделенного, который из-за угла, облизываясь, глядит на наши удовольствия и тотчас же нарушит их, как только уйдет городовой с револьвером или не будет солдата в казармах, готового явиться по нашему первому зову.
— Ну… Встретились за городом. Он ходил
новое ружье пробовать. Пошли вместе. Я спросил: почему не берет выкуп за голубей? Он меня учить начал и получил в ухо, — тут черт его подстрекнул замахнуться на меня ружьем, а я ружье вырвал, и мне бы — прикладом — треснуть…
Левша на все их житье и на все их работы насмотрелся, но больше всего внимание обращал на такой предмет, что англичане очень удивлялись. Не столь его занимало, как
новые ружья делают, сколь то, как старые в каком виде состоят. Все обойдет и хвалит, и говорит:
Неточные совпадения
Первый вышел Васенька Весловский в больших
новых сапогах, доходивших до половины толстых ляжек, в зеленой блузе, подпоясанной
новым, пахнущим кожей патронташем, и в своем колпачке с лентами, и с английским новеньким
ружьем без антапок и перевязи.
На голове была развалина какой-то шляпы, но
ружье новой системы было игрушечка, и ягдташ и патронташ, хотя истасканные, были наилучшей доброты.
Степан Аркадьич, сойдя вниз, сам аккуратно снял парусинный чехол с лакированного ящика и, отворив его, стал собирать свое дорогое,
нового фасона
ружье. Кузьма, уже чуявший большую дачу на водку, не отходил от Степана Аркадьича и надевал ему и чулки и сапоги, что Степан Аркадьич охотно предоставлял ему делать.
— Я сначала попробовал полететь по комнате, — продолжал он, — отлично! Вы все сидите в зале, на стульях, а я, как муха, под потолок залетел. Вы на меня кричать, пуще всех бабушка. Она даже велела Якову ткнуть меня половой щеткой, но я пробил головой окно, вылетел и взвился над рощей… Какая прелесть, какое
новое, чудесное ощущение! Сердце бьется, кровь замирает, глаза видят далеко. Я то поднимусь, то опущусь — и, когда однажды поднялся очень высоко, вдруг вижу, из-за куста, в меня целится из
ружья Марк…
Когда некоторые вожди являлись с покорностью, от них требовали выдачи оружия и скота, но они приносили несколько
ружей и приводили вместо тысяч десятки голов скота, и когда их прогоняли, они поневоле возвращались к оружию и с
новой яростью нападали на колонию.