Неточные совпадения
«Но если это и так, —
говорят защитники существующего строя, — то все-таки упразднение государственного насилия возможно и желательно бы было тогда, когда бы все люди стали христианами.
Так
говорят защитники государства.
«Если упразднить государственную власть, то более злые будут властвовать над менее злыми», —
говорят защитники государственности. Но если египтяне покорили евреев, персы покорили египтян, македоняне покорили персов, римляне покорили греков, варвары покорили римлян, то неужели все те, которые покоряли, были более добры, чем те, кого они покоряли?
«Устранение государственного насилия в том случае, если в обществе не все люди стали истинными христианами, сделает только то, что злые будут властвовать над добрыми и безнаказанно насиловать их!» —
говорят защитники существующего строя жизни.
«Государственное насилие может быть прекращено только тогда, когда уничтожатся злые люди среди общества», —
говорят защитники существующего строя, подразумевая под этим то, что так как злые люди всегда будут, то насилие никогда не прекратится.
«Но если бы и было справедливо то, что государственное насилие прекратится тогда, когда обладающие властью настолько станут христианами, что сами откажутся от нее, и не найдется более людей, готовых занять их места, и справедливо, что процесс этот совершается, —
говорят защитники существующего порядка, — то когда же это будет?
«Пусть, —
говорят защитники правительственного насилия, — убийцы покажут нам пример, отменив смертоубийство, тогда и мы отменим его». Но убийцы
говорят то же самое, но только с гораздо большим правом. Убийцы
говорят: «Пускай те, которые взялись учить нас и руководить нами, покажут нам пример отменения смертоубийства, тогда и мы последуем ему». И они
говорят это не для шутки, а серьезно, потому что действительно таково положение дела.
И что бы ни делал человек, существуют всегда те или другие причины, по которым человек совершил те или другие поступки, и потому человек не может быть свободен и изменять сам свою жизнь», —
говорят защитники метафизики лицемерия.
Неточные совпадения
Карандышев. Она сама виновата: ее поступок заслуживал наказания. Я ей
говорил, что это за люди; наконец она сама могла, она имела время заметить разницу между мной и ими. Да, она виновата, но судить ее, кроме меня, никто не имеет права, а тем более оскорблять. Это уж мое дело; прощу я ее или нет; но
защитником ее я обязан явиться. У ней нет ни братьев, ни близких; один я, только один я обязан вступиться за нее и наказать оскорбителей. Где она?
Он не слышал, когда прекратилась стрельба, — в памяти слуха все еще звучали сухие, сердитые щелчки, но он понимал, что все уже кончено. Из переулка и от бульвара к баррикаде бежали ее
защитники, было очень шумно и весело, все
говорили сразу.
— Интересуюсь понять намеренность студентов, которые убивают верных слуг царя, единственного
защитника народа, —
говорил он пискливым, вздрагивающим голосом и жалобно, хотя, видимо, желал
говорить гневно. Он мял в руках туго накрахмаленный колпак, издавна пьяные глаза его плавали в желтых слезах, точно ягоды крыжовника в патоке.
— Никаких других
защитников, кроме царя, не имеем, — всхлипывал повар. — Я — крепостной человек, дворовый, —
говорил он, стуча красным кулаком в грудь. — Всю жизнь служил дворянству… Купечеству тоже служил, но — это мне обидно! И, если против царя пошли купеческие дети, Клим Иванович, — нет, позвольте…
— Что ж, я очень рад! — злым голосом
говорил он, стараясь не глядеть на нее. — Теперь у тебя есть
защитник, настоящий герой, с ног до головы!..