Неточные совпадения
«Мое
правительство требует от меня как раз противного и защиту себя основывает на виселице, ружье, мече, употребляемых против своих домашних и внешних врагов. И соответственно этому страна снабжается виселицами, тюрьмами, арсеналами,
военными кораблями и солдатами.
Вопр. — Может ли он добровольно выбирать, или снаряжать
военных людей
правительству?
Вопр. — Может ли он добровольно давать деньги для помощи
правительству, поддерживаемому
военной силой, смертной казнью, вообще насилием?
Спросят, может быть: как же обязан поступить подданный, который верит, что война несовместима с его религиею, но от которого
правительство требует участия в
военной службе?
Книга эта посвящена тому же вопросу и разъясняет его по случаю требования американским
правительством от своих граждан
военной службы во время междоусобной войны. И тоже имеет самое современное значение, разъясняя вопрос о том, как, при каких условиях люди должны и могут отказываться от
военной службы. В вступлении автор говорит...
Естественно, что лица, считающие своей обязанностью нести все тяжести и опасности
военной жизни для защиты своего отечества, чувствуют недоброжелательство к тем лицам, которые вместе с ними в продолжение долгого времени пользовались покровительством и выгодами
правительства; во время же нужд и опасности не хотят участвовать в несении трудов и опасности для защиты его.
«Много ораторов и писателей, — говорит автор, — восстали против такого положения и старались доказать несправедливость непротивления и по здравому смыслу и по писанию; и это совершенно естественно, и во многих случаях эти писатели правы, — правы в отношении к лицам, которые, отказываясь от трудов
военной службы, не отказываются от выгод, получаемых ими от
правительств, но — не правы но отношению самого принципа «непротивления».
Но другой вопрос, о том, имеют ли право отказаться от
военной службы лица, не отказывающиеся от выгод, даваемых насилием
правительства, автор разбирает подробно и приходит к заключению, что христианин, следующий закону Христа, если он не идет на войну, не может точно так же принимать участия ни в каких правительственных распоряжениях: ни в судах, ни в выборах, — не может точно так же и в личных делах прибегать к власти, полиции или суду.
Так поступало
правительство 75 лет тому назад, — так поступало оно в большом количестве случаев, всегда старательно скрываемых от народа. Так же поступает оно и теперь, за исключением немцев-менонитов, живущих в Херсонской губернии, отказ которых от
военной службы признается уважительным и которых заставляют отбывать сроки службы в работах при лесничестве.
В то же время, однако, возвышают
правительства ежегодно
военную силу страны, накладывают новые подати, делают займы и оставляют будущим поколениям как завещание обязанность нести ошибки теперешней неразумной политики.
Указав те же цифры 9 миллионов с чем-то действительной армии и 17 миллионов запасной и огромные расходы
правительств на содержание этих армий и вооружений, он говорит: «Цифры эти представляют только малую часть действительной стоимости, потому что, кроме этих известных расходов
военного бюджета народов, мы должны принять в соображение еще громадные потери общества вследствие извлечения из него такого огромного количества самых сильных людей, потерянных для промышленности и всякого труда, и еще те огромные проценты сумм, затраченных на
военные приготовления и ничего не приносящих.
«Тогда говорили: «Ах, если бы народы могли избирать тех, которые имели бы право отказывать
правительствам в солдатах и деньгах, пришел бы конец и
военной политике». Теперь почти во всей Европе представительные правления, и, несмотря на то,
военные расходы и приготовления к войне увеличились в страшной пропорции.
«Вот это-то вопиющее противоречие между миролюбивыми заявлениями и
военной политикой
правительств есть то, что, во что бы то ни стало, желают прекратить все добрые граждане».
Но не соображения о том, насколько нужно и полезно для людей то государство, которое они призываются поддерживать своим участием в
военной службе, еще менее соображения о выгодах и невыгодах для каждого его подчинения или неподчинения требованиям
правительства решают вопрос о необходимости существования или уничтожения государства.
Что, казалось бы, важного в таких явлениях, как отказы нескольких десятков шальных, как их называют, людей, которые не хотят присягать
правительству, не хотят платить подати, участвовать в суде и в
военной службе?
Так, мне известно, что в Сербии люди из так называемой секты назаренов постоянно отказываются от
военной службы и австрийское
правительство уже несколько лет тщетно борется с ними, подвергая их тюремному заключению.
Лучшие молодые люди в том возрасте, когда они еще не испорчены жизнью и избирают карьеру, предпочитают деятельность врачей, технологов, учителей, художников, писателей, даже просто земледельцев, живущих своим трудом, положениям судейским, административным, духовным и
военным, оплачиваемым
правительством, или положению людей, живущих своими доходами.
В последних заговорах против русского
правительства многие из замешанных были
военные.
То же с судьями и прокурорами: судьи, обязанные судить и приговаривать преступников, ведут заседания так, чтобы оправдывать их, так что
правительство русское, для осуждения тех лиц, которых ему нужно осудить, уже никогда не подвергает их обыкновенным судам, а передает так называемому
военному суду, представляющему только подобие суда.
И если теперь уже есть правители, не решающиеся ничего предпринимать сами своей властью и старающиеся быть как можно более похожими не на монархов, а на самых простых смертных, и высказывающие готовность отказаться от своих прерогатив и стать первыми гражданами своей республики; и если есть уже такие
военные, которые понимают всё зло и грех войны и не желают стрелять ни в людей чужого, ни своего народа; и такие судьи и прокуроры, которые не хотят обвинять и приговаривать преступников; и такие духовные, которые отказываются от своей лжи; и такие мытари, которые стараются как можно меньше исполнять то, что они призваны делать; и такие богатые люди, которые отказываются от своих богатств, — то неизбежно сделается то же самое и с другими
правительствами, другими
военными, другими судейскими, духовными, мытарями и богачами.
Неточные совпадения
— Меня, — кротко и скромно отвечал Беттельгейм (но под этой скромностью таилось, кажется, не смирение). — Потом, — продолжал он, — уж постоянно стали заходить сюда корабли христианских наций, и именно от английского
правительства разрешено раз в год посылать одно
военное судно, с китайской станции, на Лю-чу наблюдать, как поступают с нами, и вот жители кланяются теперь в пояс. Они невежественны, грязны, грубы…
Живущие далеко от границы фермеры радуются войне, потому что скорее и дороже сбывают свои продукты; но, с другой стороны,
военные действия, сосредоточивая все внимание колониального
правительства на защиту границ, парализуют его действия во многих других отношениях.
Когда он приехал в губернский город, все предводители были уже налицо. Губернатор (из
военных) принял их сдержанно, но учтиво; изложил непременныенамерения
правительства и изъявил надежду и даже уверенность, что господа предводители поспешат пойти навстречу этим намерениям. Случай для этого представлялся отличный: через месяц должно состояться губернское собрание, на котором и предоставлено будет господам дворянам высказать одушевляющие их чувства.
Был еще за городом гусарский выездной манеж, состроенный из осиновых вершинок и оплетенный соломенными притугами, но это было временное здание. Хотя губернский архитектор, случайно видевший счеты, во что обошелся этот манеж
правительству, и утверждал, что здание это весьма замечательно в истории
военных построек, но это нимало не касается нашего романа и притом с подробностью обработано уездным учителем Зарницыным в одной из его обличительных заметок, напечатанных в «Московских ведомостях».
Нет, если бы я был
правительством, или
военным министром, или начальником генерального штаба, я бы распорядился: кончил юноша кадетский корпус — марш в полк рядовым.