Никита, укутавшись и вжав голову в плечи, так что
небольшая борода его облегала ему шею, сидел молча, стараясь не потерять набранное в избе за чаем тепло.
Золотые волосы падали крупными цельными локонами вокруг его высокого, чистого лба, густая, четырехугольной формы, рыжая,
небольшая борода лежала правильными волнами, точно нагофрированная, и вся его массивная и изящная голова, с обнаженной шеей благородного рисунка, была похожа на голову одного из трех греческих героев или мудрецов, великолепные бюсты которых Ромашов видел где-то на гравюрах.
Пугачев с непокрытою головою кланялся на обе стороны, пока везли его. Я не заметил в чертах лица его ничего свирепого. На взгляд он был сорока лет, роста среднего, лицом смугл и бледен, глаза его сверкали; нос имел кругловатый, волосы, помнится, черные и
небольшую бороду клином.
Неточные совпадения
Обмыв там холодной водой мускулистое, обложившееся жиром белое тело и вытершись лохматой простыней, он надел чистое выглаженное белье, как зеркало, вычищенные ботинки и сел перед туалетом расчесывать двумя щетками
небольшую черную курчавую
бороду и поредевшие на передней части головы вьющиеся волосы.
Я посмотрел на него. Редко мне случалось видеть такого молодца. Он был высокого роста, плечист и сложен на славу. Из-под мокрой замашной рубашки выпукло выставлялись его могучие мышцы. Черная курчавая
борода закрывала до половины его суровое и мужественное лицо; из-под сросшихся широких бровей смело глядели
небольшие карие глаза. Он слегка уперся руками в бока и остановился передо мною.
Я снова приподнялся. Вошел мужик огромного роста, лет тридцати, здоровый, краснощекий, с русыми волосами и
небольшой курчавой
бородой. Он помолился на образ, поклонился главному конторщику, взял свою шляпу в обе руки и выпрямился.
Этот, по словам Аркадия Павлыча, государственный человек был роста
небольшого, плечист, сед и плотен, с красным носом, маленькими голубыми глазами и
бородой в виде веера.
Можно себе представить положение моей матери (ей было тогда семнадцать лет) среди этих полудиких людей с
бородами, одетых в нагольные тулупы, говорящих на совершенно незнакомом языке, в
небольшой закоптелой избе, и все это в ноябре месяце страшной зимы 1812 года.