Неточные совпадения
В письме Петрухиной матери было писано, во-первых, благословение, во-вторых, поклоны всех, известие о
смерти крестного и под конец известие о том, что Аксинья (жена Петра) «не захотела с нами жить и пошла в люди. Слышно, что живет хорошо и честно». Упоминалось о гостинце, рубле, и прибавлялось то, что уже прямо от себя, и слово в слово, пригорюнившаяся старуха, со слезами на глазах, велела написать дьяку...
— Молчи! Слушай опытного внимательно, старшего тебя с уважением! Знаю я — ты всё о богородице бормочешь! Но потому и принял Христос
крестную смерть, что женщиной был рождён, а не свято и чисто с небес сошёл, да и во дни жизни своей мирволил им, паскудам этим, бабёнкам! Ему бы самарянку-то в колодезь кинуть, а не разговаривать с ней, а распутницу эту камнем в лоб, — вот, глядишь, и спасён мир!
— Прощайте, возлюбленные! Прощайте! — раздался его любящий, но твердый старческий голос. — Расставаясь с вами, скажу одно вам: будьте твердыми сынами нашей Православной Восточной церкви; будьте твердыми и честными людьми русскими! Ежели кого обидел или прегрешил я пред кем-либо из вас, простите мне ради Христа, простившего врагам своим свое великое поругание, свою страшную
крестную смерть. Прощайте!
Неточные совпадения
И человечество, не просветившее в себе божественным светом этой темной древней стихии, неизбежно проходит через
крестный ужас и
смерть войны.
Фома не любил дочь Маякина, а после того, как он узнал от Игната о намерении
крестного женить его на Любе, молодой Гордеев стал даже избегать встреч с нею. Но после
смерти отца он почти каждый день бывал у Маякиных, и как-то раз Люба сказала ему:
—
Крестного держись… у него ума в башке — на весь город хватит! Он только храбрости лишен, а то — быть бы ему высоко. Да, — так, говорю, недолго мне жить осталось… По-настоящему, пора бы готовиться к
смерти… Бросить бы все, да поговеть, да заботиться, чтоб люди меня добром вспомянули…
Прежде ж // Чем Дмитриева мать, царица Марфа, // Свидетельствовать будет на Москве, // Что сын ее до
смерти закололся // И погребен, ты выедешь на площадь // И с Лобного объявишь места: сам-де, // Своими-де очами видел ты // Труп Дмитрия, — и
крестным целованьем // То утвердишь. Меж тем я со владыкой // Велел везде Отрепьеву гласить // Анафему: в церквах, в монастырях, // На перекрестках всех, его с амвонов // Велел клясти! Быть может, вразумится // Чрез то народ.
В соборе вашу клятву // Вы целованьем
крестным утвердите. // Мы в животе и
смерти не вольны — // Я Федора хочу еще при жизни // Моей венчать. От младости он мной // Наставлен был в науке государевой. // Господь ему превыше лет его // Дал светлый ум, и с духом твердым кротость // В нем сочетал, и правоты любовь, // Нетронутую мудрствованьем ложным, // В него вложил. Его царенье будет // На радость вам, на славу всей земле! // Чего я сделать не успел для царства — // То он свершит —