Старики хозяева собрались на площади и, сидя на корточках, обсуждали свое положение. О ненависти к русским никто и не говорил. Чувство, которое испытывали все чеченцы от мала до велика,
было сильнее ненависти. Это была не ненависть, а непризнание этих русских собак людьми и такое отвращение, гадливость и недоумение перед нелепой жестокостью этих существ, что желание истребления их, как желание истребления крыс, ядовитых пауков и волков, было таким же естественным чувством, как чувство самосохранения.
Неточные совпадения
Элдар лежал на спине, раскинув широко свои
сильные, молодые члены, так что высокая грудь его с черными хозырями на белой черкеске
была выше откинувшейся свежебритой, синей головы, свалившейся с подушки.
У Акима
было четверо детей, у Петра никого, но работник Петр
был такой же, как и отец: ловкий, сметливый,
сильный, выносливый и, главное, трудолюбивый.
Он
был телом
сильный, как бык, и храбрый, как лев, а душой слабый, как вода.
Элдар
был тоже вполне понятен: это
был человек, вполне преданный своему мюршиду, спокойный,
сильный и твердый.
Николай знал, что двенадцать тысяч шпицрутенов
была не только верная, мучительная смерть, но излишняя жестокость, так как достаточно
было пяти тысяч ударов, чтобы убить самого
сильного человека. Но ему приятно
было быть неумолимо жестоким и приятно
было думать, что у нас нет смертной казни.
Гамзало понял, для чего Хаджи-Мурат велел зарядить ружья. Он с самого начала, и что дальше, то
сильнее и
сильнее, желал одного: побить, порезать, сколько можно, русских собак и бежать в горы. И теперь он видел, что этого самого хочет и Хаджи-Мурат, и
был доволен.
Хаджи-Мурат вспомнил свою мать, когда она, укладывая его спать с собой рядом, под шубой, на крыше сакли,
пела ему эту песню, и он просил ее показать ему то место на боку, где остался след от раны. Как живую, он видел перед собой свою мать — не такою сморщенной, седой и с решеткой зубов, какою он оставил ее теперь, а молодой, красивой и такой
сильной, что она, когда ему
было уже лет пять и он
был тяжелый, носила его за спиной в корзине через горы к деду.
Небо
было так ясно, воздух так свеж, силы жизни так радостно играли в душе Назарова, когда он, слившись в одно существо с доброю,
сильною лошадью, летел по ровной дороге за Хаджи-Муратом, что ему и в голову не приходила возможность чего-нибудь недоброго, печального или страшного.
И, несмотря на то, он чувствовал, что тогда, когда любовь его
была сильнее, он мог, если бы сильно захотел этого, вырвать эту любовь из своего сердца, но теперь, когда, как в эту минуту, ему казалось, что он не чувствовал любви к ней, он знал, что связь его с ней не может быть разорвана.
Старушка хотела что-то сказать, но вдруг остановилась, закрыла лицо платком и, махнув рукою, вышла из комнаты. У меня немного защемило в сердце, когда я увидал это движение; но нетерпение ехать
было сильнее этого чувства, и я продолжал совершенно равнодушно слушать разговор отца с матушкой. Они говорили о вещах, которые заметно не интересовали ни того, ни другого: что нужно купить для дома? что сказать княжне Sophie и madame Julie? и хороша ли будет дорога?
Чуприна развевалась по ветру, вся открыта
была сильная грудь; теплый зимний кожух был надет в рукава, и пот градом лил с него, как из ведра.
— Ну-ка, — продолжал Эгль, стараясь закруглить оригинальное положение (склонность к мифотворчеству — следствие всегдашней работы —
было сильнее, чем опасение бросить на неизвестную почву семена крупной мечты), — ну-ка, Ассоль, слушай меня внимательно.
Неточные совпадения
Пир кончился, расходится // Народ. Уснув, осталися // Под ивой наши странники, // И тут же спал Ионушка // Да несколько упившихся // Не в меру мужиков. // Качаясь, Савва с Гришею // Вели домой родителя // И
пели; в чистом воздухе // Над Волгой, как набатные, // Согласные и
сильные // Гремели голоса:
— По времени Шалашников // Удумал штуку новую, // Приходит к нам приказ: // «Явиться!» Не явились мы, // Притихли, не шелохнемся // В болотине своей. //
Была засу́ха
сильная, // Наехала полиция,
Прилетела в дом // Сизым голубем… // Поклонился мне // Свекор-батюшка, // Поклонилася // Мать-свекровушка, // Деверья, зятья // Поклонилися, // Поклонилися, // Повинилися! // Вы садитесь-ка, // Вы не кланяйтесь, // Вы послушайте. // Что скажу я вам: // Тому кланяться, // Кто
сильней меня, — // Кто добрей меня, // Тому славу
петь. // Кому славу
петь? // Губернаторше! // Доброй душеньке // Александровне!
Все
были налицо, все до единого: взрослые и
сильные рубили и ломали; малолетние и слабосильные сгребали мусор и свозили его к реке.
Он спал на голой земле и только в
сильные морозы позволял себе укрыться на пожарном сеновале; вместо подушки клал под головы́ камень; вставал с зарею, надевал вицмундир и тотчас же бил в барабан; курил махорку до такой степени вонючую, что даже полицейские солдаты и те краснели, когда до обоняния их доходил запах ее;
ел лошадиное мясо и свободно пережевывал воловьи жилы.